Государства группы "Большой двадцатки" готовятся обсудить проект решения об учреждении единой минимальной ставки налога на доходы крупнейших международных корпораций.

На предстоящей 9–10 июля встрече в Риме министры иностранных дел стран G20 подведут предварительные итоги обсуждения первого в истории общемирового налогового проекта, которое сейчас ведут почти полторы сотни государств при участии Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР).

Эта беспрецедентно широкая международная переговорная основа обещает проекту успех, как полагают многие обозреватели, отмечая в то же время проблемы, которые могут возникнуть из-за попытки США и поддержавших их стран группы G7 навязать миру свое видение налогообложения корпораций.

США пока остаются родной страной большинства тех самых крупнейших корпораций, о налогообложении которых идет речь, и потому согласие Вашингтона с самой идеей единой общемировой минимальной налоговой ставки резко повышает вероятность разрешения этой давней проблемы.

Тем не менее предлагаемый с подачи американского президента Джо Байдена клубом "семерки" вариант, который его члены, насколько известно, ни с кем предварительно не обсуждали, вызывает нарекания у ряда государств группы G20. "Двадцатка" ранее наделила полномочиями подготовки проекта планетарного налога ОЭСР, и пока непонятно, насколько разработки организации соответствуют намерениям клуба "семи".

Противоречия между группами государств G7 и G20

На состоявшейся недавно встрече стран неформального клуба богатейших западных демократий G7 их лидер, президент Джо Байден, выдвинул идею учреждения единой минимальной ставки налога на доходы сотни крупнейших транснациональных корпораций в размере не менее 15%.

Антикитайский подтекст саммита "Группы семи"

Он также предложил наделить все национальные правительства мира правом взимания налога в размере 20% с местных доходов упомянутых компаний, включая и интернет-предприятия, имеющие маржу дохода более 10%.

Предполагается, что общая для всех стран минимальная налоговая ставка позволит навсегда забыть о таких бедах государственных налоговых ведомств, как существование стран "налогового рая" и манипуляций с "оптимизацией" налоговых выплат посредством игры с местом регистрации бизнеса.

В общем и целом мир инициативу Вашингтона как бы одобрил, признав, что она сделала более чем реальной идею общей системы налогообложения корпораций. В то же время от этой инициативы создается двойственное впечатление, потому что она резко ограничивает круг подпадающих под описание корпораций, не выделяет в особую группу интернет-компании и явно пытается защитить интересы американского бизнеса.

Ряд государств, включая Китай, отмечают, что повышение ставки минимального налога в ряде отраслей экономики, которые нуждаются в поддержке государства и налоговых послаблениях, помешает развитию ряда ключевых предприятий.

Попытка Соединенных Штатов перехватить инициативу, получив статус инициаторов реформы, а попутно защитив доходы американских интернет-компаний, по всей вероятности, успехом не увенчается. Во всяком случае, не тем успехом, на который рассчитывает Вашингтон.

В "Большой двадцатке", в которую входят такие гиганты, как Китай, Россия, Индия, Бразилия и Индонезия, идеи США находят поддержку лишь частично. С их лидерством в вопросе о налогообложении корпораций многие в G20 не согласятся, да и предложение "подкормить" не самые богатые страны мира небольшими суммами за счет налоговых отчислений сотни корпораций сочтут недостаточным.

Кому будет выгоден минимальный налог для корпораций

Предыстория недоверия к странам G7 

Министры иностранных дел государств "Большой двадцатки" еще готовятся к разговору о глобальном налоге на корпорации, а пока обсуждают программы наращивания производства продуктов питания в беднейших развивающихся странах, где на грани голода, как считает ООН, оказалось более 800 млн человек.

Предыдущая попытка повысить производительность сельского хозяйства в Африке, предпринятая государствами "элитной семерки", особого результата не дала, поскольку имела целью инвестиции в крупные аграрные хозяйства, не характерные для большинства стран Африканского континента и не очень эффективные в условиях жаркого климата, при тамошних особенностях почв и при наличии таких негативных для животноводства факторов, как, скажем, муха цеце.

Формально крупномасштабная программа, возглавляемая странами G7, была направлена на содействие развитию государственно-частного партнерства в Африке для повышения производительности сельского хозяйства. На деле же политика "семерки" привела к сокращению количества мелких частных аграрных хозяйств, составлявших опору сельского хозяйства большинства бедных стран континента, что вовсе не способствовало росту производства продуктов питания.

Это дало основания обвинять государства "семерки" в "аграрном колониализме", поскольку, как отмечали в числе прочих критиков депутаты Европарламента, инвестиции содействовали не столько борьбе с угрозой голода в Африке, сколько экспансии таких крупных западных корпораций, как Cargill, Monsanto или Louis Dreyfus.

Судя по данным ООН, количество жителей континента, балансирующих на грани голода, за последние годы не только не сократилось, но и значительно выросло, что объясняется еще и ухудшившимися климатическими условиями. Которые, как выясняется, "семерка" в должной степени не учитывала.

Клуб престарелых колониалистов

Возможно, оценивая успехи G7 в Африке, следует принимать во внимание еще и фактор предыстории взаимоотношений большей части (за исключением Японии) государств клуба "самых богатых демократий", то есть бывших колониальных держав, торговавших рабами, с их бывшими владениями на "Черном континенте".

Во всяком случае, в отличие от "семерки", большинство государств "двадцатки" не могли бы стать объектом требования Африканского союза компенсировать потери континента от рабства и высасывания соков из колоний. Такие требования, выраженные в конкретном (и относительно скромном) количестве сотен миллиардов долларов, в свое время выдвигал глава Африканского союза, ливийский вождь Муаммар Каддафи, вскоре после этого ставший покойным "кровавым тираном".

Пока неясно, насколько более результативными, чем "африканская аграрная политика" группы G7, окажутся усилия "Большой двадцатки" по повышению производительности сельского хозяйства в Африке, но о многом говорит сам факт того, что она перенимает своеобразную эстафету (или же перехватывает инициативу) у "семерки".

Упоминание об участии двух этих групп государств в судьбе голодающих африканцев, казалось бы, не имеет прямого отношения к теме налогообложения транснациональных корпораций. На самом же деле оно может служить примером смены лидера в управлении тенденциями международных событий.

Надо думать, что и при обсуждении вопроса о минимальной ставке налогообложения международных корпораций последнее слово все же скажет не "семерка", а группа G20, которая опирается на поддержку куда более широкого круга государств.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.