О различии возможностей для самореализации проживающих в Эстонии представителей разных национальностей знает каждый житель страны. Но если для одних это проблема, то для других – своеобразное "достижение" независимости, о котором хоть и не принято говорить публично, но явно приятно осознавать.
Обычно эстонские политики делают вид, что все в их стране в порядке, а любые упоминания о дискриминации русскоязычного меньшинства – это пережиток советского времени, имперское мышление и проявление "руки Кремля". Однако время от времени больную тему все-таки вытаскивают наружу, чтобы подать ее публике под нужным соусом.
Так произошло и во время недавнего президентского приема по случаю годовщины восстановления независимости, когда хореограф Светлана Григорьева публично озвучила упрек, что русскоязычному человеку никогда не стать в Эстонии главой правительства или президентом.
"Эстония очень далека от государства, в котором воспитанная простыми рабочими и работающая продавцом девушка может стать премьер-министром, а тем более президентом. Особенно если ее зовут Маша, Вера или Света", – заявила Григорьева.
Откровение на заданную тему
Эстонские проправительственные СМИ немедленно подали эту новость как "откровение", прозвучавшее на президентском приеме случайно, но вовремя. Лидеры сразу нескольких политических партий тут же развили мысль, направив стрелы в адрес входящей в правящую коалицию Эстонской консервативной народной партии (EKRE), мол, именно она во всем виновата. Видимо, как раз это и было целью данного "месседжа", который вполне подходил и организовавшей прием ярой противнице EKRE президенту Керсти Кальюлайд.
К слову, по некоторым данным, текст выступления Светланы Григорьевой был заранее согласован с канцелярией эстонского президента.
То есть выходит, что права русскоязычного населения в выступлении хореографа послужили исключительно поводом для очередного "наезда" со стороны президента, оппозиционных и внепарламентских партий на политических оппонентов, заодно сняв с себя вину за проблемы с правами русскоязычного населения в стране, не решаемые с момента провозглашения независимости Эстонии в 1991 году.
Неудобное зеркало и "образцовые русские"
Действительно, риторика EKRE крайне националистична, однако в части русскоязычных она, по сути, ничем не отличается от воззрений прочих крупных эстонских партий. Тот же полный перевод русскоязычного образования на эстонский язык, тот же отказ от решения проблемы неграждан, те же обвинения во всех смертных грехах России и русских.
Возможно, лишь в более открытой форме, от которой другим эстонским политикам становится "неудобно", а значит можно на фоне показного политического "зла" попытаться выставить себя в глазах избирателя и международных организаций большими демократами и друзьями нацменьшинств.
Если абстрагироваться от политических задач, которым может послужить речь Григорьевой, то у противников каких-либо перемен в части прав нацменьшинств в Эстонии наготове всегда есть собственные "неопровержимые" аргументы – так называемые образцовые русские.
Всегда, когда заходит речь о "стеклянном потолке" в Эстонии для неэстонцев, эстонские политики вспоминают о бывшем министре Евгении Осиновском, мэре Таллина Михаиле Кылварте, а также нескольких русскоязычных депутатах. Последние, кстати, с удовольствием поддерживают такую позицию.
К примеру, депутат парламента Мария Юферева-Скуратовски после прочтения речи Григорьевой с гордостью рассказала в своем блоге в Facebook о том, как она собственным трудом достигла высокой должности депутата, несмотря на родной русский язык. Вряд ли стоит ее за это осуждать, ведь "образцовые русские" как раз для того и выдвигаются, чтобы на них можно было указывать в случае обвинений в национализме и нарушении прав нацменьшинств.
Бег на месте без результата
Мало кто из иностранцев или местных обывателей станет выяснять общий процентный состав представительства неэстонцев во власти по сравнению с их количеством в обществе или же их реальную готовность отстаивать права русскоязычного населения.
Вот и выходит, что говорящий на эстонском как на родном, окончивший эстоноязычную школу и являющийся чистым продуктом эстонской среды Евгений Осиновский подается как представитель русскоязычного меньшинства в правительстве, а предельно молчаливые при принятии судьбоносных для неэстонцев решений "политические бройлеры" типа Марии Юферевой-Скуратовски или Игоря Кравченко – как признанные эстонским государством русские депутаты.
Вообще, вопрос о представительстве русскоязычных во власти логичнее было бы ставить иначе.
При определенных политических обстоятельствах тот или иной человек с неэстонской фамилией вполне может занять какой-то пост, но это совершенно не значит, что проблема справедливого представительства неэстонцев во власти тем самым будет решена.
От ставшего компромиссом принятия в правящую коалицию EKRE назначения мэром Таллина Михаила Кылварта в области прав неэстонского населения в стране абсолютно ничего не изменилось. Гораздо важнее, если бы проживающие в стране нацменьшинства при поддержке государства начали занимать пропорциональную роль в министерствах (в том числе в их руководстве) и прочих органах, влияющих на формирование общей политики страны. Именно тогда вопрос о возможностях Маши, Веры или Светы стать президентом Эстонии перестал бы быть актуальным в принципе.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
Подписывайтесь на Baltnews в Яндекс.Дзен