Директор Центра изучения мировых энергетических рынков Института энергетических исследований РАН Вячеслав Кулагин уверен, что российский газ может стать реальной помощью Европе в их борьбе за декарбонизацию экономики. Более того, для прибалтийских государств использование топлива из России позволит значительно сэкономить средства потребителей.
О "зеленой повестке" и декарбонизации
– Г-н Кулагин, много вопросов вызвала объявленная Еврокомиссией "зеленая повестка", подразумевающая фактически курс на декарбонизацию. Некоторые эксперты полагают, что во многом подобная политика направлена против российских газовых проектов. Так ли это?
– "Декарбонизация" – это комплексный вопрос. Действительно, курс на это есть, но он достаточно дорогой. Можно хоть сейчас все декарбонизировать, как итог – повысится цена на электроэнергию, и люди в Европе не смогут платить. Нужно думать о потребителе.
В части того, как это повлияет на российские проекты: во-первых, понятно, что декарбонизация в первую очередь приведет к сокращению использования угля. И пока уголь занимает достаточно серьезную долю в балансе стран Европы, он и будет "козырем", чтобы демонстрировать декарбонизацию. Та же Германия, например, имеет планы по выводу атомных станций. Но это большая проблема, потому что, как мы знаем, атомные станции – это станции с нулевыми выбросами. То есть, уходя от них, они скорее "карбонизируют" свою экономику, двигаясь в обратном направлении.
Именно поэтому они сейчас и заявили о широких планах по постепенному отказу от угля. И вот в рамках этого газ будет служить неким спасением. В том числе – и российский.
– При этом приоритет будет поставлен на возобновляемые источники энергии (ВИЭ)?
– Не совсем так. Приоритета два: с одной стороны – ВИЭ, с другой стороны – газ. Действительно, ВИЭ развивается, но уже сейчас мы имеем ситуацию, когда в отдельные моменты цена на электроэнергию из-за них отрицательная. Потому что в низкие периоды, например, ночью спроса практически нет, а при этом ветряки работают на полную мощность. Приходится принимать энергию от них, и встает вопрос: а куда бы ее деть?
И наоборот, когда спрос будет высокий, электроэнергия от ВИЭ может быть почти нулевая. Солнечные панели, особенно на севере, почти не дают поступления электричества. Ветряки тоже обладают своим свойством: их периодически приходиться отключать: нет ветра, порывистый ветер, природоохранные истории, связанные с перелетами птиц и так далее.
В итоге в зимний период мы можем наблюдать неделю, когда выработка на ВИЭ минимальна. При этом очевидно, что зимой спрос на электроэнергию большой. И, чтобы этот спрос бесперебойно обеспечить, приходится на все мощности ВИЭ, которые вводятся, ставить дублирующие мощности станции, работающие на ископаемом топливе.
Фактически в данной комбинации ископаемое топливо спасает весь баланс. Более того, они более маневренные и гибко реагируют на спрос, что не может сделать ВИЭ, которые наоборот добавляют дисбаланс в производстве. Здесь выхода нет: отбалансировать всю неравномерность ВИЭ и спроса могут только газ и уголь.
– Соответственно, если уголь выводят, то вся нагрузка ляжет на газ?
– Именно. В перспективе, конечно, речь идет об использовании "накопителя электроэнергии", но пока это достаточно дорого. Ну, и на самом деле, они только частично смогут снять эти неравномерности, потому что, когда неделю на ВИЭ низкая выработка, никаких энергонакопителей не хватит.
Более того, чем больше доля ВИЭ, тем больше придется держать дублирующих мощностей, попросту простаивающих. А простаивающая мощность сразу увеличивает цены на электроэнергию. Выходит, чем больше будут пытаться убирать ископаемое топливо из баланса электроэнергетики в угоду ВИЭ, тем больше будет цена на электроэнергию за счет резервирования.
И при этом есть "граничные точки", они отличаются достаточно сильно по странам. То есть где граница максимально "приемлемого уровня ВИЭ", например, в южных странах, там пики потребления совпадают с пиками кондиционирования. И там как раз солнечные панели в эти пики нормально попадают. А в северных странах история уже совсем иная.
Для Европы вопрос стоит остро: декарбонизироваться придется разумно. И на ближайшие десятилетия тут место газу не просто останется: доля газа на рынке может расширяться, ведь спрос на электроэнергию растет, а собственная добыча падает. Соответственно, потребность в импорте будет расти.
– В выгодной ли позиции находится российский трубопроводный газ?
– Сейчас предполагается переходить на учет выбросов по цепочке, так называемому углеродному следу. Но даже эта цепочка при поставках по "Северному потоку" раза в два ниже, чем при поставках того же американского СПГ. Поэтому здесь трубопроводный газ неожиданно для себя может получить определенные преимущества в рамках развития темы по декарбонизации.
О выгоде российского газа для Прибалтики
– То есть российский газ может служить неким переходным этапом к низкоуглеродной экономике, в частности – для стран Балтии? Например, для Эстонии, где остро строит вопрос отказа от сланца.
– Конечно. С точки зрения климата газ, особенно трубопроводный, более экологичный, чем уголь, чем СПГ и другие ископаемые альтернативы.
– А чем грозит дальнейшее развитие альтернативных источников энергии для балтийских республик?
– На самом деле там, где энергетика построена именно на газе, – это уже, как правило, страны с "чистой экономикой". То есть здесь кардинальных перемен не предвидится. Например, Китай, где в основном угольные города задыхаются – там есть куда меняться.
В Прибалтике ВИЭ займут определенную нишу, но скорее всего вторым источником будет газ. В транспортной сфере останется нефть, но там потихоньку будут развивать и электромобили, которые опять же потребуют использование электроэнергии, в том числе производимой из газа.
С учетом климатических особенностей, господдержки, конечно. Потому что даже тот же электротранспорт, если говорить только про автомобили, без господдержки с трудом выживает.
Другая чистая энергия, например, атомная, для стран Балтии пока не актуальна. Были больше десятилетия назад большие желания построить там новую АЭС, но сейчас, насколько мне известно, движения в этом направлении нет. Та АЭС (Игналинская атомная электростанция, действовавшая в период с 31 декабря 1983 года по 31 декабря 2009 года – прим. Baltnews), которая была закрыта, в том числе по требованию Еврокомиссии.
– Продолжается борьба российского и американского СПГ. Очевидно, она затронет и Прибалтику. Кого из поставщиков государства оставят в приоритете и почему?
– Если говорить о Центральной Европе и тем более о Восточной Европе, то понятно, что по конкурентоспособности дешевле российского трубопроводного газа быть в принципе ничего не может: цена добычи плюс транспортировка равны одной только стоимости сжижения где-нибудь в США.
Другой вопрос состоит в том, что должны существовать нормальные рыночные механизмы. Чтобы никто никого не боялся: не боялась Прибалтика зависимости от одного поставщика, не боялась Россия того, что там будут реализовываться проекты, а потом потребитель по каким-то причинам откажется от них.
И России, понятно, выгоднее газ поставлять рядом со своими границами, а не "тащить" через всю Европу, и Прибалтике удобнее приобрести газ в России, чем закупать где-то на другом конце мира, с большими затратами на транспортировку.
Есть просто естественные условия рынка. И естественные условия говорят о том, что в Прибалтике должен быть трубопроводный российский газ. Существуют различные искажения, но любые искажения приводят к росту затрат. И росту конечной цены для потребителя. Можем мы другие схемы поставок организовать? Да, можем. Но для этого на 30–50% нужно будет увеличить цены на электроэнергию и газ. Готовы ли они платить такую цену? Ну, это как минимум не самый лучший путь, который можно выбрать для нормального государственного регулирования.
Подписывайтесь на Baltnews в Яндекс.Дзен