Было время, когда народы стран Балтии и России поддерживали друг друга и вместе шли к успеху. Такая атмосфера единения царила во время летних Олимпийских игр 1980 года.

Люди, которым удалось прочувствовать эту дружественную атмосферу, были не только спортсмены и зрители, но и освещавшие Олимпийские игры журналисты. Одной из них была и Нелли Привалова, в то время работавшая в штате Олимпийского пресс-центра парусной регаты в должности редактора-переводчика.

В беседе с Baltnews она рассказала о бессонных ночах журналистов во время Олимпиады, ежедневных утренних радиоэфирах и о том времени, когда между странами бывшего СССР не чувствовалось разделения.

– Нелли, как вы получили работу в штате Олимпийского пресс-центра?

– Я не получала эту работу. Просто я профессиональный журналист, и в то время работала на эстонском радио, а на время проведения Олимпиады была переведена в Олимпийский пресс-центр. Там я работала редактором-переводчиком. Я переводила пресс-релизы на русский язык с эстонского, и в 6 утра на протяжении десяти дней читала их в утренней программе эстонского радио. Но до этих эфиров я и мои коллеги собирали всю информацию и сами готовили эти пресс-релизы.

– Должно быть, темпы работы были очень высокими.

– Да. В течении десяти дней нужно было давать самую точную информацию. Например, пришли все яхты. Нужно было посмотреть: кто пришел первым, кто – вторым, кто – третьим. Затем все это правильно давать в пресс-релизе. Нужно было переводить на шесть языков, печатать все это на машинках, раздавать корреспондентам, которые это передавали по своим издательствам. В этом заключалась работа пресс-центра. Мы не работали на какое-то одно издательство или радиокомпанию, мы работали для всех иностранных журналистов и, естественно, включали Эстонию тоже. Также во время Олимпийский регаты пресс-центром выпускался еще и журнал, который назывался "Регат". В нем было два разворота: на русском и английском языках. Я тоже туда давала статьи.

– Были ли дни, когда приходилось жертвовать сном?

– Да практически каждый раз так было на протяжении этих десяти дней. Мы очень поздно заканчивали работу, так как гонки иногда завершались к вечеру, а нужно было приготовить пресс-релизы, чтобы утром уже выйти в эфир с этими материалами. Эфир у нас был на шести языках: русском, эстонском, английском, немецком, французском, финском. Я переводила с эстонского на русский.

– Вероятно, это было очень престижно освещать мероприятие такого масштаба и такого статуса.

– Наверное, все-таки это был не такой большой пресс-центр, чтобы там работали сотни. Пресс-центр Эстонии был достаточно локальный, и там работали профессионалы. Кстати, все, кто работали в Олимпийском пресс-центре, получили своеобразные олимпийские медали. Также нас наградили почетными дипломами.

– Ранее в беседе со СМИ вы говорили, что работа журналистов началась еще до проведения регаты в 80-х. Не могли бы вы рассказать об этом подробнее?

– Тогдашний председатель госкомитета радиовещания и телевидения эстонской ССР Аадо Слутск занимался организацией пресс-центра, и ему пришла идея за два года до начала Олимпиады провести такую радио-регату – соревнование яхт в сопровождении журналистов. На ней, с одной стороны, журналистами освещалось, как это все проходило, а с другой – популяризировалась сама регата. Проводилась она два года подряд. Причем, соревновались большие крейсерские яхты.

Радио-регата состояла из двух команд – первый год и второй год одинаково. Но маршруты были разные. Проходили через Латвию, через Литву, а конечной точкой был Калининград. Шесть крейсерских яхт шли по морю, а журналисты ехали на машине по суши. Также с нами шла группа артистов, такие как Яак Йоала, Марью Куут, Хейди Тамме и Николай Самохвалов. Они давали концерты.

Спортсмены получали свои призы, а журналисты рассказывали об этом и передавали на радио и в газеты, как все это проходило и что это вообще такое. Моя задача состояла в том, чтобы в местных газетах каждого населенного пункта, который мы проходили (например, Клайпеда, Рига или Юрмала), освещать наш поход.

– Какое самое яркое воспоминание у вас связано с Олимпийскими играми-80?

– На самом деле самое яркое вспоминание — это то, что мы просто были причастны ко всему этому. Такая возможность выпадает в жизни не каждому. И далеко не все могли непосредственно вот так участвовать, видеть своими глазами все эти парусные гонки и знаменитых спортсменов.

– Вы бы хотели снова окунуться в то время? Не скучаете?

– Вы знаете, нет, не скучаю. Потому что периодически кто-то вспоминает, что была в Эстонии такая олимпийская регата, и обращаются ко мне с просьбой об интервью.

– А как реагировала публика на эти соревнования?

– Вот на этот вопрос мне трудно ответить, потому что, честно говоря, мы были настолько заняты работой, что мы из здания пресс-центра выходили только, если очень нужно было с кем-то встретиться. Мы просто почти никого не видели. У нас был маленький "перерывчик" только, когда были смены в море. А когда мы не были в море, куда мы могли пойти?

В принципе за во время работы на Олимпиаде мы в основном были в пресс-центре. Это же все было закрытой территорией, и мы все ходили с пропусками. И было несколько уровней, куда можно было пройти по ним. Слава Богу, журналисты могли пройти практически везде, а, например, обслуживающий персонал мог ходить только по определенным маршрутам. А в другие места, например, в Олимпийскую деревню можно было идти только с сопровождающим, который тебя встретил и провел бы туда.

– Чувствовалось ли единение народов во время самой Олимпиады?

– У нас никогда не чувствовалось никакого разделения. Это было 40 лет назад, тогда не было такого разделения, например, эстонцев с русскими, с украинцами и так далее. Там действительно была одна общая команда, и все работали на Олимпиаду. Это было спортивное соревнование, а в спорте как известно трудно найти какое-то разделение, там главное победа. А вообще, главное не победа, а участие. Это было очень престижно, потому что на Олимпиаду приезжали лучшие из лучших.

– Вы рады, что Олимпиада случилась в вашей жизни?

–  Конечно. Конечно, рада, потому что в нашей жизни случается много олимпиад, но не в каждой ты принимаешь участие. Даже не то, что не в каждой. Некоторым вообще ни в какой, наверное, не случится поучаствовать. Это какая-то определенная веха в моей творческой жизни, в моей личной биографии и в биографии моей семьи.

– Что она вам дала?

– Она очень многое дала мне в профессиональном плане. Это было то время, когда мы впервые выходили в открытый, прямой эфир. Это было 40 лет назад, тогда это было очень сложно. Для этого раньше была нужна масса всяких разрешений, а во время Олимпиады некогда было думать о разрешениях, нужно было срочно работать в эфире.

В творческом плане это вселило уверенность, что ты можешь работать в прямом эфире, можешь работать с микрофоном. Получается, сразу "с колес" – получаешь материал и сразу выходишь в прямой эфир. А это сложно, потому что нужно читать без запинок, сразу с листа, а до этого еще нужно успеть этот текст перевести.