Сергей Попов – уроженец Таллина, радиоинженер, заядлый спортивный коллекционер и современник Летних Олимпийских игр 1980 года. Парусная регата в Таллине прошла на его глазах.

– Сергей, кем вы были к началу Олимпиады-80? Чем занимались? В каком статусе встретили это легендарное спортивное событие?

– Начнем с того, что родился я в 1962 году, и после окончания школы в 1979 году поступил в Таллинский политехнический институт на вечернее отделение. Одновременно пошел работать слесарем в автобусный парк. А летом восьмидесятого года, как раз в дни Олимпиады, министр высшего и среднего специального образования Эстонской ССР одобрил мой переход на дневной факультет автоматики.

– В латвийской публицистике бытует история о том, как Риге первой предложили принять соревнования по регате в рамках Олимпиады, но секретари КП Латвии отказались, и только после этого предложение было сделано Таллину. Как вы относитесь к такой версии?

– Честно говоря, первый раз об этом слышу. На самом деле у Таллина были серьезные предпосылки к тому, чтобы стать центром олимпийской регаты. Изначально Таллин ведь город парусный. Давайте проследим, кто становился чемпионами Советского Союза по парусному спорту. Это в основном парусники из Таллина или выходцы с юга – крымчане и одесситы.

Например, таллинец Александр Дмитриевич Чучелов, серебряный призер Олимпийских игр в Риме 1960 года. В институте мне довелось учиться в одной группе с его дочерью Светланой. И будучи у нее в гостях, видел сам исторические фотографии и олимпийскую награду. И у других выходцев из Эстонии были спортивные награды и олимпийские медали.

Не вызывает никаких сомнений тот факт, что Таллин был достоин стать столицей олимпийской регаты. Здесь традиционно культивировались водные виды спорта.

– Ваша семья была связана как-то с районом Пирита?

– В Пирита располагался самый большой таллинский пляж. И каждое лето мы всей семьей по выходным в солнечную погоду ездили туда на море. Потом мы переехали в новый район, откуда до Пляжа в Пирита стало не так удобно добираться. Ну а в старших классах я туда мог и сам добраться. Песчаный пляж, панорама старого города, шумное общество тянуло к себе молодой растущий организм.

– Помните ли вы, как велось олимпийское строительство?

– Понимаете, тут такая история… В середине семидесятых состоялась неудачная попытка моего крещения в церквушке, в наше время находящейся напротив гостиницы "Олимпия". Я сбежал буквально от алтаря, и спрятался на стройке. Как в последствии выяснилось, там, за заборчиком, начиналось строительство той самой гостиницы. Это было мое первое знакомство с "олимпийскими объектами".

Много было сделано и в самом Старом Таллине, хотя польские реставраторы там работали всегда, еще до того, как было принято решение о месте проведения регаты. Потом, когда городу был присвоен статус олимпийского, начались серьезные реставрационные работы. Старые фасады приводились в доблестный вид, все стройбригады работали максимально интенсивно, много всего было сделано для того, чтобы Таллин достойно принял олимпийские соревнования.

– Какие торговые и развлекательные объекты были возведены, например, в Старом Таллине?

– Сразу вспоминается, как на современной улице Айа был построен современный супермаркет Kaubahall, в котором сейчас находится Rimi. В те годы это было знаковое место, ведь там впервые в Эстонии свободно продавались гриль-курицы. Мы студентами туда периодически заходили, и для нас это был культовый магазин. То есть была возможность гульнуть на широкую ногу. Все это было в диковинку.

Потом был открыт бар-ресторан "Арабелла" в погребе на улице Дункри, что ведет к Ратушной площади. А когда-то там был замечательный скверик. Главным залом этого заведения была диетическая столовая. Ныне там расположен Beer House. Еще вспоминается кафе "Девичья башня", располагавшееся в одноименной башне крепостной стены. В общем, везде открывались специализированные кафе-точки. Конечно, можно упомянуть и легендарный глинтвейн-бар "Каролина" возле площади Победы (сейчас площадь Свободы).

– Какие инфраструктурные проекты были осуществлены помимо Олимпийского центра в Пирита?

– Например, четырехполосная дорога, которая вела от центра города в Пирита. Это и была основная магистраль. В то время я помню, как местность вдоль Нарвского проспекта была существенно благоустроена: ранее дома сталинского периода чередовались там с неказистыми деревянными домишками XVIII века. Тогда были построены новые административные и жилые здания. Стройка велась на наших глазах, город преображался. Правда, к некоторому сожалению таллинцев, был снесен городской кинотеатр "Форум".

– А правда ли, что телебашню в Таллине тоже построили для Олимпиады-80?

– Абсолютно верно. Это была конкретная олимпийская стройка, и об этом мне достоверно известно. Ведь прежняя таллинская телебашня работала исключительно на прием сигналов из Останкино, и передачу его дальше на незначительное расстояние. А здесь встала задача о строительстве такой телебашни, которая позволила бы осуществлять передачу новостей с олимпийских соревнований на весь мир.

Нужно было возвести принципиально новое сооружение и оснастить его по-новому. Выйти на новые частотные характеристики. Телебашня была вынесена за пределы города, чтобы избежать магнитного излучения. Часть экологической программы. Открытие телебашни состоялось 11 июля 1980 года, как раз за десять дней до начала олимпийской регаты, и она была построена полностью с нуля. Мой отец ведь принимал участие в этом деле как строитель – он участвовал в закладке фундамента телебашни.

– Аэропорт тоже строился к Олимпиаде?

– Разумеется. Прежний аэропорт был выполнен в традициях сталинского ампира и не отвечал нарастающим запросам. Новый комплекс был воздвигнут как раз к олимпийским соревнованиям.

Тогда аэропорт в Таллине имел два сектора: для внутренних авиалиний и для международных пассажироперевозок. До 1980 года в связи с особенностями взлетно-посадочной полосы могли садиться самолеты с достаточно низкой воздушной массой, а после проведения масштабной реконструкции аэропорт Таллина стал более функциональным, и там могли производить посадку любые самолеты.

Это сооружение чисто олимпийское. Можно смело сказать: если бы не олимпийская регата, то такой аэропорт вряд ли был бы построен в тот период.

Для строительства такого выдающегося инфраструктурного объекта должно было что-то произойти. Вот в Риге аэропорт, откровенно говоря, уступает таллинскому, однако, в свою очередь, в Риге имеется замечательный железнодорожный вокзал, построенный еще в 1960-е по последнему слову техники.

– Дорога, которая ведет к Пирите, чем уникальна?

– В детстве я ездил по старой дороге. Во время реконструкции было отвоевано у моря целых двенадцать метров. Вы представляете? Одно это говорит об уникальности такого инженерно-технического достижения.

–  А сам район Пирита…

– Район Пирита стал по тем временам по-настоящему инфраструктурным. Был благоустроен пляжный комплекс. Многомиллионные вливания привели к невероятным результатам. Были построены современные залы, мастерские, крупные инженерные объекты. И особенно развивалась ресторанно-танцевальная сфера. Это все было в целом неожиданно. Ладно, понятно, Москва. Это главный город XXII Олимпиады. Там было построено много нового. А в Минске, Киеве и Ленинграде, где проводились соревнования по футболу, ничего фактически не появилось. В Киеве, например, на Республиканском стадионе только скамейки покрасили. А в Таллине много всего было построено с самого основания.

Забавна еще одна деталь. В Таллине в связи с Олимпиадой-80 было открыто сооружение для религиозного культа. Мало кто об этом знает. Это было небольшое помещение в самой середине гостиницы "Спорт". Люди разных конфессий могли прийти туда и помолиться. Ведь руководству было понятно, что гостям республики захочется пойти в церковь и пообщаться с Богом. В Москве в связи с Олимпийскими играми также было открыто культовое сооружение. Это тоже стоит отметить.

– Есть у вас особенные воспоминания о ходе регаты? Что наиболее всего запомнилось?

– Понимаете, сама регата в общем-то не вызывала особенного интереса. Это ведь не самый зрелищный вид спорта, который привлекает в основном своих знатоков и ценителей. Роятся где-то яхточки вдалеке. Во время Олимпийских игр соревнования по парусному спорту не привлекают к себе особого внимания. Таллин, пожалуй, является исключением в том смысле, что на передний план вышла подготовка к событию и сама аура, особый дух, который это событие окружали. Общая приподнятая атмосфера, ощущение массового праздника.

Кстати, к играм был построен и Горхолл (Дворец культуры им. В.И. Ленина), культурно-спортивный комплекс. Я ведь помню прежний маленький спортхолл "Калев", еще в 1977 году я там впервые увидел Аллу Пугачеву и Геннадия Хазанова. Но то, что я увидел 25 июля 1980 года в самый разгар олимпийских состязаний, превзошло все мои ожидания. Просто высший пилотаж. Просторный зал, удобные сидения, конечно, не мягкие, но не те табуретки, что были в предыдущем зале. На строительстве этого сооружения люди работали день и ночь в авральных условиях. Студентов снимали с экзаменов. Помню, мои друзья на дневном быстренько сдали сессию – и тут же на стройку. Люди красили, чистили, клеили обои – и результат был налицо.

Для всех нас это было замечательное событие. Восхитительной была гардеробная часть – пять минут, и ты одет. Запомнились буфеты. Туалеты были оснащены по последнему слову. Помню, в ходе концерта эстонский конферансье Ээн Ээсма сообщил со сцены на трех языках о том, что эстонский прыгун Яак Уудмяэ стал олимпийским чемпионом в тройном прыжке. Это был наш соотечественник (хотя все советские спортсмены таковыми являлись), но еще к тому же земляк. Зал взорвался аплодисментами и взрывался все три раза, пока слышал это сообщение.

– А каким был первый день регаты?

– Ничего не могу сказать о дне первого старта. А вот о том, как 20 июля в Таллин прибыл Оимпийский огонь, и состоялась его эстафета по улицам города я помню. В тот день было дождливо. После увиденного факела в руках бегущего спорсмена, и его сопровождения, мы с приятелем посетили новое, отстроенное для Олимпийских игр здание главпочтамта. И там увидели первый в Эстонии эскалатор. Пусть маленький, до второго этажа, но все-таки. И с удовольствием на нем покатались. Эскалатор – моя любимая штука с детства, по Москве хорошо их помню. И тут глядим – а крыша протекает. Рядом проходил военный, сказавший фразу, которую я запомнил до сегодняшнего дня: "Главпочтамт  новый, а дыры старые". Нас с приятелем это заставило улыбнуться. Но в целом впечатления были ярчайшими. К тому же потом выглянуло солнышко.

– А как олимпийские игры сказались на вашей работе в автобусном парке?

– Я работал в автобусном парке. Был один случай. Тогда по городу ходили "Икарусы". В них были сиденья, изготовленные из дермантиновой обивки. Она легко могла прохудиться, и их приходилось часто штопать. Соответственно, возникали заплатки.

Конечно, все следили за материально-техническим состоянием общественного транспорта, однако в преддверии и во время олимпийской регаты администрация озаботилась и эстетической составляющей. И вот один иностранец сел на такое сиденье, а заплатка взяла и пристала к нему. Судя по всему, интурист оказался не очень доволен таким стечением обстоятельств, и нас, слесарей, ночью заставили тщательно заштопывать все дыры. К утру работа уже была выполнена. Помню, как начальник нам тогда говорил: "Делать все надо качественно".

– Удалось ли соприкоснуться с иностранными туристами? Фотографировались ли, встречали их на улицах? И как насчет паромного сообщения?

– Еще с шестидесятых годов до Хельсинки ходил небольшой теплоходик "Таллин", который не мог принять большое число туристов из Хельсинки. Но к 1980 году число туристов увеличилось. Это правда. На линии "Таллин – Хельсинки" запустили новый паром "Георг Отс" (Георг Отс – советский эстонский эстрадный и оперный певец, Народный артист СССР – прим. Baltnews), который отработал на славу. Если поставить прежний паром рядом с "Георгом Отсом", то он будет казаться шлюпкой.

Но все-таки основные соревнования прошли в Москве. Соответственно, и основной поток гостей пришелся на Москву. Впрочем, мы сами особенно туристов не замечали, настолько были увлечены всеобщим праздником. А праздник души предполагал и праздник для тела. Помню, что по всему городу были расставлены желтенькие киоски, в которых продавались финские продукты питания, привезенные непосредственно из Финляндии. Это были джемы, соки, кока-кола и пепси-кола в баночках. Чего там только не было.

– Ассортимент был полностью заграничным?

– Да. И тогда же Советский Союз наладил производство собственных лицензированных сигарет "Мальборо". Производство располагалось в Кишиневе и в Москве. Да и вообще тогда в Таллине появилась вся линейка топовых брендов. Их можно было спокойно купить. Скажем так, мы почувствовали себя людьми (смеется).

– Почувствовали воздух свободы?

– Не то чтобы свободы, но запах от табака был принципиально иным. Хотя и стоили они по рублю за пачку.

– Кто из эстонцев тогда завоевал медали Олимпийских игр?

– Их было четверо, наших олимпийских чемпионов. Это Яак Уудмяэ, победа которого произвела на нас фурор. Это Ивар Стуколкин, который стал олимпийским чемпионом в эстафете по плаванью 4Х100 м вольным стилем. Кстати, в Ленинграде среди победителей игр он увековечен на памятной стеле как ленинградец. Он же закончил государственный институт физической культуры имени Лесгафта. А эстонцы, в свою очередь, считают его своим. Третьим медалистом был Вильяр Лоор, взявший золото в составе сборной СССР по волейболу. И Майт Рийсман, выигравший золотые медали в составе сборной СССР по водному поло. Так что есть чем гордиться.

– Что вам принесли олимпийские соревнования по регате в Таллине? Что для вас это значит в символическом плане?

– Понимаете, люди моего поколения могут по праву испытывать гордость причастности к такому значимому событию, как Олимпийские игры. Это дорогого стоит.

В первую очередь Олимпийские игры значат развитие. Это развитие инфраструктуры в том месте, где они происходят. Это масштабный рост, который пришелся на наше поколение. Возникает окрыляющее ощущение того, что ты и твой город приобщились к чему-то доброму, светлому, праздничному.

Тогда мы, молодые люди, все это застали, во всем приняли непосредственное, живое участие, а современному поколению жителей Эстонии – неважно, кто они, русские или эстонцы – все это до лампочки, скажу так. Спроси у молодого человека, что проходило тогда в 1980 году – мало кто ответит. Ну была Олимпиада, ну и что. Несмотря на наши призывы – помни, чувствуй трепет момента – вряд ли молодые люди могут это ощутить в полной мере. Как олимпийский Мишка поднимается над ликующим стадионом, как звучит легендарная песня, как нас всех охватывает этот вдохновляющий порыв единения и сплоченности.

– Это удивительно. Неужели современные эстонцы так поверхностно относятся к такому великому спортивному событию?

– Да, я вас уверяю.

– А с чем это связано?

– Видимо, с изменением концепции. Сейчас в Олимпиаде на передний план выходит шоу, показная зрелищность, богемная тусовка и околоспортивные интриги. А раньше было далеко не так. Вот я ребенком хорошо помню Олимпийские игры 1972 года в Мюнхене и трагические события (террористы палестинской организации "Черный сентябрь" захватили заложников, погибли 18 человек – прим. Baltnews), произошедшие там. Затем летние Олимпийские игры в Монреале в 1976 году, я пристально за ними следил. И зимнюю Олимпиаду 1976 года в Инсбруке в Австрии тоже помню. Тогда сначала право на проведение игр отдали Денверу, но его жители проголосовали против проведения Олимпиады.

Все эти моменты были нам очень близки. Мы этим жили. И наш тюлененок Вигри, талисман регаты, тоже был с нами. Наш завод полимеров изготовил много сувенирных талисманов. Современные игры проводятся уже не так, так что вспомнить будет нечего, поэтому и отношение стало менее глубоким.

Кстати, мы ведь уже со школьной скамьи знали, что грядет олимпийская стройка. К нам в класс приходил представитель планировочного бюро и рассказывал о том, как будет строиться Горхолл, показывал макет эстакады, которая должна будет проведена до главного входа гостиницы "Виру". Она так и не была проведена, видимо, планы изменились, но само ощущение осталось. В то время вся Эстония жила этим. Кстати, вот такой бытовой момент: мы все время смотрели черно-белый телевизор, мои родители накануне Олимпиады приобрели новый цветной телевизор "Горизонт", который по тем временам являлся супертелевизором.

– Это случайное совпадение или эта покупка была приурочена в играм?

– Наверняка это случайное совпадение. Но всю Олимпиаду мы посмотрели в цвете.

– Как сегодня люди относятся к тем олимпийским соревнованиям?

– Очень хорошо. И для города, и для республики это было большое достижение. Скажу вам, что эмблема Олимпийских игр 1980 года в Пирита, омываемая солеными водами Финского залива, поддерживается эстонскими властями в идеальном состоянии. Это многое значит. Событие это историческое, и оно останется в памяти людей моего поколения. Пользуясь случаем всех поздравляю с юбилеем олимпийской регаты.