XXII летние Олимпийские игры проходили с 19 июля по 3 августа 1980 года в Советском Союзе. Это были первые в истории Олимпийские игры на территории Восточной Европы, а также первые игры, проведенные в социалистической стране. Часть соревнования Игр проводилась в городах СССР. В частности, в Таллине проходили парусные регаты. Доктор экономических наук Владимир Вайнгорт был не только свидетелем тех событий, но и непосредственным участником подготовки к олимпиаде.

– Г-н Вайнгорт, в 1970-е – 1980-е годы вы были заместителем министра строительства ЭССР и принимали участие в создании олимпийских объектов в Таллине. Расскажите, что вы почувствовали, когда узнали, что эстонская столица стала центром проведения парусной регаты Олимпийских игр?

– Было несколько претендентов на роль столицы парусного спорта: и Рига претендовала, и конечно Ленинград. И то, что был выбран Таллин, было очень серьезной победой городской администрации. Вообще весь строительный комплекс в ходе работ испытывал гордость за то, что мы создавали такие уникальные, рассчитанные на много лет объекты.

– Не могли бы вы рассказать поподробнее, что на ваш взгляд дала олимпиада Таллину?

– Я бы выделил три аспекта. Помимо олимпийских объектов, которые и сегодня функционируют в Таллине, было реализовано два крупных инфраструктурных проекта. Первое – площадь Таллина к 1980 году приросла за счет того, что была сделана дорога, через которую сегодня центр города соединен с Пирита – Пирита теэ.

Второе – это канализационный коллектор, который практически полностью избавил центр города от затоплений после сильных дождей и всех неприятностей, связанных со старой канализацией со времен XIX века. Ведь фактически под центром Таллина проложено метро (коллектор строили тем же методом, что и метро – прим. Baltnews). И строил его "Минскметрострой". Была проложена канализационная трасса, которая и сегодня обеспечивает центральную зону Таллина так, что мы никогда не видим никаких последствий сильных дождей и бурь. Я думаю, что на 20-30 лет все потребности города будут вполне обеспечены.

– А какой же третий аспект?

– Город получил выход к морю. Приморский город Таллин выходил к морю только в Пирита, а сам центр города упирался в цепь заводов, причем заводов не самых эстетичных. Там, где сегодня лестница Горхолла, был военный завод железобетонных конструкций и изделий, и вся береговая линия была завалена различными бракованными изделиями. Это был урбанистический прорыв, праздник эстонской архитектуры, которая получила возможность пробить выход к морю.

– Правда говорят, что Таллин в 1980 году после Олимпиады получил славу самого спортивного города на Балтике?

– Это да. Но также это стало началом современного туризма, потому что появился большой отель "Олимпия". То есть возможности для приема туристических групп резко увеличились, потому что в Таллине фактически до 1980 года была только одна крупная гостиница – отель "Виру". И еще была по тем временам все-таки заметной гостиница "Палас". Больше крупных гостиниц в городе не было. И появление отеля "Олимпия" стало серьезным фактором увеличения роста туризма.

– Вы упомянули о знаменитом Горхолле. Когда-то он носил название "Дворец Культуры и Спорта им. В. И. Ленина" и мог вмещать четыре тысячи человек.   

– Да. Таллин получил возможность проведения крупных концертов. До этого в Таллине было лишь две площадки – концертный зал "Эстония" и Дом офицеров флота. Но сценические возможности этих площадок не были приспособлены для потребностей концертных коллективов. Это было важно для города, поскольку он получил базу для современного туризма.

– Владимир Леонтьевич, а отразилась ли олимпийская стройка на судьбах отдельных людей?

– Всякая крупная стройка всегда и везде создает возможность для проявления талантов руководителей. Один из руководителей строительства объектов, в частности, Горхолла Олари Таал (в тот момент прораб строительного управления №1 треста "Таллинстрой" – прим. Baltnews) после выхода Эстонии из СССР стал министром экономики и инфраструктуры (1992-1995 годы). А сегодня он один из самых крупных руководителей бизнес-среды.

– Выходит, что жители Эстонии приобрели новый опыт при строительстве олимпийских объектов.   

– Да. В тот момент эстонские строители познакомились с современной строительной техникой, материалами и технологиями. Я бы сказал так: мы из "неандертальского" уровня строительства перешли на новый для себя уровень. В возведении отеля "Олимпия" участвовали помимо работников треста "Промстрой" финские строители. И это был тоже очень интересный опыт не только в технологическом смысле, но и социальном, потому что мы тогда столкнулись с таким мало известным для нас явлением, как сила профсоюза. Именно при создании "Олимпии" работало довольно много финских строителей, и для нас было очень важно ощутить, насколько сильны были тогда финские строительные профсоюзы, и как они защищали интересы работников.

– Кстати, мне кажется, нельзя забывать о Таллинской телебашне, тоже построенной к Олимпиаде. Самое высокое в Эстонии сооружение торжественно открыли как раз в преддверии летних Олимпийских игр.

– Именно. Опять-таки телебашня была оборудована на тот момент самыми современными технологиями приема и передачи сигнала, и Таллин стал, пожалуй, на уровне Москвы.
Интересно, что возросло и жилищное строительство. Причем не только потому что сюда были ввезены дополнительные работники, многие из которых остались жить в Таллине. Был, например, построен специальный дом, в котором жили финские строители. Они потом уехали, а дом остался.

– А были ли какие-либо задержки при строительстве олимпийских объектов? Трудно ли вообще шло это дело?

– Ну конечно шло все непросто, потому что объекты такого размера эстонским строителям до этого возводить не приходилось. Естественно это все было очень серьезно. Достаточно вспомнить о таком любопытном моменте. Настолько все силы были мобилизованы, что за день до первого торжественного вечера в Горхолле не было свободных рук, чтобы расставить стулья в зале. И тогда мы, начиная от самого министра и четырех его заместителей до машинисток, в течение целого дня расставляли стулья. А что было делать? Просто больше было некому!

– Много ли ресурсов было вложено в строительство Горхолла?  

– Конечно. Вы же понимаете, что нельзя было опоздать с вводом этого комплекса в эксплуатацию или сдать его с недоделками. Мы все, начиная от премьер-министра, министра строительства и заканчивая простыми рабочими, понимали степень ответственности и естественно гордились. Это был объект гордости всего строительного комплекса Эстонии. И это чувство долго сохранялось.
Тогда я понял выражение одного французского строителя: "Если ты не причастен к главным деяниям своей эпохи, можно сказать, ты никогда не жил". Тогда все, кто касался олимпийских объектов, понимали свою причастность к такому серьезному повышению уровня города.