Глобальная эпидемия коронавируса предоставила обильную пищу для размышлений для исследователей из самых разнообразных областей знаний. Среди прочего, пандемия ломает множество мифов и стереотипов, которые навязывались обществу последние несколько десятилетий глобалистскими элитами.
Во многих странах Европейского континента, особенно в постсоветских, после распада Советского Союза социальная сфера пережила серьезный кризис в результате мощного наступления неолиберальной экономической модели и осуществления проистекающих из нее социально-политических практик.
"Оптимизация" системы здравоохранения и гражданской обороны, минимизация функционала государства в социальной сфере и коммерциализация общественного сектора – совокупность этих факторов привела к тому, что в большинстве своем страны Европейского континента оказались не готовы эффективно противодействовать пандемии, которая парализовала экономическую активность, негативные социальные последствия чего могут быть более катастрофическими, чем вызванные эпидемией прямые человеческие потери.
![Граффити на стене здания в Варшаве в день саммита НАТО Граффити на стене здания в Варшаве в день саммита НАТО](/images/101843/69/1018436975.jpg)
Примечательно, что значительно большие экономические потери в нынешней ситуации несут те страны, которые перешли в "постиндустриальную эпоху", то есть минимизировали долю промышленного сектора в структуре валового внутреннего продукта. Понятно, что развивать промышленность в ХХI веке на технологиях, которые морально и физически устарели еще во второй половине прошлого века, нецелесообразно, однако критическое сокращение промышленного сектора сделало "постиндустриалов", сделавших ставку на сферу услуг и финансовый сектор, критически уязвимыми к подобного рода шокам, которым и стал коронавирус.
Одновременно с этим терпит крах "гастарбайтерская" экономическая модель, на которую делали ставку элиты множества постсоветских стран и восточноевропейских стран ЕС, стравливая тем самым пар социального недовольства и сокращая политические риски в виде гипотетических "голодных бунтов".
Для элитариев таких государств казалось, что эта экономическая модель будет вечной – как минимум, на их век совершенно точно хватит.
Адекватных программ занятости для гастарбайтеров, которые в связи с падением глобальных рынков сейчас массово возвращаются в родные края, в среднесрочной перспективе предложено не будет. Остается лишь догадываться, куда будут канализированы протестные настроения бывших трудовых мигрантов и найдется ли для их практического применения организующее начало во имя достижения каких бы то ни было политических целей.
В ближайшие полтора-два года мировая экономика не возвратится на докризисные показатели, а страны Шенгенской зоны наверняка введут ограничения на въезд граждан третьих государств после завершения эпидемии коронавируса, что исключает быстрое восстановление функционирования "гастарбайтерской" экономической модели.
![Эстонская полиция на контрольно-пропускном пункте Икла между Эстонией и Латвией, 14 марта 2020 года Эстонская полиция на контрольно-пропускном пункте Икла между Эстонией и Латвией, 14 марта 2020 года](/images//101841/31/1018413128.jpg)
Четвертый месяц глобальной эпидемии продемонстрировал, что более эффективно с ней справляются государства, которые принято причислять к авторитарным (за исключением, пожалуй, Ирана), чем считающиеся демократическими. Для господствующей в странах Запада леволиберальной идеологии это серьезный удар.
Пока что выводы о большей эффективности авторитарных моделей управления в период острых кризисов удается микшировать при помощи контроля над глобальными СМИ. Однако медийные возможности далеко не безграничны, а сами западные демократии по итогам эпидемии коронавируса будут постепенно трансформироваться в сторону анократии (политический режим, имеющий как демократические, так и автократические институциональные характеристики – прим. Baltnews). Осваивая в том числе китайские методики цифрового контроля над обществом.
Пандемия деактуализировала теорию "конца истории", "открытого общества" и понятие европейской солидарности. Оказалось, что "пространство четырех свобод" – свободного перемещения людей, товаров, услуг, капиталов – не является чем-либо незыблемым и безальтернативным.
На этом фоне будут "расти акции" консервативных политических сил, евроскептиков, сторонников неодирижизма и экономического протекционизма.
Институции Европейского союза продолжат ослабевать, терять влияние и авторитет, а их полномочия продолжат перехватывать национальные правительства. Политический ландшафт Европейского континента в ближайшее время ожидает серьезное переформатирование, поскольку сегодняшняя конфигурация политических сил в целом ряде национальных парламентов уже явно не соответствует настроениям общества.
Словом, грядет эпоха серьезных трансформаций и переосмысления многих концепций, которые были мейнстримом последние несколько десятилетий. Вот только далеко не факт, что посткоронавирусное мироустройство будет лучше и справедливее, чем докоронавирусное.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.