Кристина Каллас – эстонский политик, эксперт в области образования и интеграции, бывший директор Нарвского колледжа Тартуского университета, а также лидер не преодолевшей весной прошлого года избирательный порог, но набирающей популярность партии "Эстония 200".
– Г-жа Каллас, как вы оцениваете меры правительства Эстонии по выходу из кризиса, вызванного коронаврусом?
– В принципе с кризисом правительство справилось хорошо: жертв мало, вирус взяли под контроль. Критиковать то, как они справлялись с вирусом, не за что. Если только не говорить о некоторых шагах, которые делались правительством под видом защиты от коронавируса, то есть они оправдывались вирусом, но за этим стояло что-то абсолютно другое.
– Это какие шаги?
– Например, когда власти начали говорить про изменение закона о пенсионной реформе, которое никак не связано с вирусом, но его включили в скоростной пакет вместе со всеми другими мерами, связанными с коронавирусом. И за этот пакет парламент должен был чрезвычайно проголосовать.
Плюс, конечно, то, что сейчас в Эстонию запрещают завозить рабочую силу с Украины и из Белоруссии. Для фермеров это очень серьезная проблема, и она никак не связана с вирусом. Все остальные страны Евросоюза пускают украинцев, просто требуют, чтобы перед пересечением границы они сдавали тест на коронавирус, и результат этих тестов был отрицательным. А у нас в Эстонии запрещают их приезд, и это никак не связано с вирусом. Это связано с тем, что у нас при власти популисты, которые никаких иностранцев здесь видеть не хотят.
– Сильно ли это ударит по экономике Эстонии?
– Мы пока еще не знаем. Сельскохозяйственный сектор страны очень сильно зависел от украинцев и белорусов. То есть самих эстонцев для всех сельскохозяйственных работ не хватает. В свою очередь фермеры очень сильно нуждаются в рабочей силе для работы, которую эстонцы делать не хотят, потому что эти деньги для них незначительные. Для украинцев это, наоборот, значительный заработок, а их сейчас не пускают. Я думаю, что осенью мы увидим спад в производстве, в сельском хозяйстве.
– А как вы оцениваете предложение министра сельской жизни Арво Аллера направить вместо иностранцев на сельскохозяйственные работы школьников?
– Да ну, ерунда это все! Да, все мы помним советские времена, когда школьников заставляли работать на полях, но это было абсолютно неэффективно. За последние 30 лет очень быстро произошла профессионализация сельского хозяйства.
На сегодняшний день это эффективный бизнес, где нужны очень хорошие и физически сильные работники. Украинцы уже четвертый или пятый год летом занимаются сборкой клубники и другими сельхозрабтами, они уже знают свое дело.
И заставить туда идти школьников, которые ничего не знают и не умеют, – это все равно, что заставить их быть программистами. Они нуждаются в учебе. Если бы у меня был бизнес в сельском хозяйстве, в котором для меня важна эффективность, а мне присылают непрофессиональных школьников – ну что я с ними буду делать? Я же с ними там намучаюсь на этом поле! Эта идея просто какая-то ерунда, ностальгия – главное, чтобы закрыть границы украинцам.
– Почему же тогда, понимая очевидные плюсы для экономики, представители Эстонской консервативной народной партии (EKRE) старательно пытаются осложнить жизнь мигрантам?
– Это идеологическая позиция, которая есть у всех популистов, стоящих на правой стороне. У них есть идея, что мигранты – это угроза национальному государству, угроза для эстонских культуры и языка.
Тут их риторика идет очень прямой линией: в советское время нам завозили много русских, теперь у нас живет много русских, мы должны слушать русский язык. Мы (популисты – прим. Baltnews) тут с этим русским языком боремся последние, скажем, 70 лет, и вот теперь вы нам хотите завести еще славян, то есть украинцев, белорусов, которые еще и русскоговорящие, которые также интегрируются в русскоязычную среду, а не в эстонскую.
Но это, конечно, просто риторика, потому что украинцы, которые приезжают сюда на сельскохозяйственные работы, не остаются, они возвращаются обратно – это просто сезонные работы. На самом деле процент тех украинцев, которые остаются жить в Эстонии, очень маленький, поэтому это просто ксенофобная риторика против славян. Да и не только против них.
Нам тут начали говорить, что теперь осенью в страну не пустят и иностранных студентов, потому что они могут завести коронавирус. Тут уже разговор идет не только о россиянах или украинцах, а и обо всех остальных иностранцах. В принципе в Эстонии сейчас происходит то, что под лозунгом защиты здоровья наших жителей у нас закрываются границы. И EKRE это, конечно, все очень нравится.
– Должно быть, возможный запрет на въезд для иностранных студентов сильно ударит по сфере образования, так как многие студенты платят за свое обучение.
– Не все платят, но часть из них – да. Дело не только в том, что учебные заведения не получат деньги от этих студентов. Учебные заведения не получат достаточно денег и от государства, потому что высшее образование финансируется в зависимости от количества студентов и заполненности учебных программ. Если у нас будет нехватка студентов в каких-то учебных местах, потому что они просто не смогут приехать, а самих эстонцев просто физически не хватает, то университетам придется какие-то учебные программы закрывать.
Это, конечно, сужает профессионализм университетов. Если мы не сможем, например, преподавать философию, так как у нас просто не хватает эстонских студентов, то вся научная сторона философии просто начнет исчезать. Потому что если нет студентов, то и нечего делать преподавателям и научным сотрудникам. Такое сужение действительно в долгосрочной перспективе очень негативно повлияет на университеты и финансово, и в смысле человеческого ресурса.
– Почему сложилась такая ситуация в сфере образования?
– Эстония – маленькая страна, и жителей здесь немного. Причем поколение, которое сейчас идет в университеты, оно в принципе очень маленькое. Это поколение конца девяностых и начала двухтысячных, когда из-за экономического кризиса рождаемость была очень низкой.
Поэтому заполнить университеты только самими эстонцами практически невозможно. В таком случае мы должны либо сужать университеты, либо разрешать иностранцам учиться в наших учебных заведениях.
Завоз иностранцев всегда был очень популярным, потому что наш Тартуский университет очень высоко котируется на мировом уровне. Здесь хотят учиться и россияне, и украинцы, и турки, и немцы. Но самое большое количество студентов приезжает в Эстонию, конечно, из Финляндии. И если мы запретим для них въезд, у нас будут проблемы.
– Какие сейчас, на ваш взгляд, самые главные вызовы стоят перед Эстонией?
– Экономические, как и у всех стран. Так как вирус сейчас под контролем, необходимо заниматься экономикой и восстановлением рабочих мест в разных секторах. Может быть, сектор туризма и не восстановится такими темпами, как нам это надо. Там это займет много времени. Значит, государству нужно делать инвестиции в другие экономические сектора, в которых бы рабочие места восстановились быстрее.
Я пока от правительства, конечно, особых планов не слышала, кроме строительства дорог. Да, это даст строительному сектору какие-то рабочие места, но опять-таки – там работают украинцы.
Я на днях прочитала, что правительство хочет ускорить строительство многих объектов, чтобы смягчить спад в этом секторе. Я с улыбкой буду наблюдать за тем, откуда они возьмут профессиональных строителей, которые в ускоренном режиме будут строить все эти объекты.
Они же не надеются, что это будут делать оставшиеся без работы в секторе туризма девочки или мальчики-школьники, которые работали официантами? Это же смешно. Они неквалифицированны для того, чтобы работать в сфере строительства. Все равно придется завозить украинцев.
– То есть Эстония без украинцев не справится?
– У нас нет рабочей силы для некоторых секторов – кадров просто не хватает. И без этого мы здесь ничего не построим. Это мое понимание ситуации.
Подписывайтесь на Baltnews в Яндекс.Дзен