– Александр Михайлович, как бы вы оценили состояние политических отношений России и Эстонии на данном этапе?
– Отношения между государствами носят весьма широкий и многогранный характер, и в зависимости от развития отдельных составных частей такого диалога, который существует между странами, можно давать разные оценки. Здесь можно выделить и политические отношения, культурные, торгово-экономические связи и так далее.
– Давайте начнем с политических отношений.
– Говорят, что любое сравнение хромает, но нам есть с чем сравнивать. Есть две соседние страны – Финляндия и Эстония. В наших отношениях с Хельсинки наблюдается иная картина, нежели с Таллином. С Финляндией имеет место регулярный диалог на официальном политическом уровне – происходят встречи на уровне президентов, премьер-министров, министров иностранных дел, успешно работают международные профильные комиссии. Это то, чего мы не наблюдаем или практически не наблюдаем в отношениях с Эстонией. Здесь хотелось бы, чтобы правильно воспринималась необходимость такого политического диалога, к чему мы и стремимся.
– А в чем причина натянутых отношений между Эстонией и Россией?
– Этому немало причин. Один из основных моментов, который стоит на пути такого диалога, – это определенная зашоренность представителей эстонского политического класса при взгляде на Россию. Отсюда многочисленные обвинения в адрес России, что мы нарушаем международное право и так далее. Именно это стоит на пути. Президент Эстонии Керсти Кальюлайд как-то правильно сказала, что в своем кругу мы много говорим о России, однако надо разговаривать с Россией. Вот поэтому и крайне важен столь востребованный политический диалог в наших взаимоотношениях. Говорить друг с другом – вот чего нам явно не хватает.
– В связи с приездом эстонского президента в Москву и встречей с Владимиром Путиным, а также недавним визитом министра экономики и инфраструктуры Таави Аасом в Санкт-Петербург можно ли говорить о каком-либо потеплении в двусторонних отношениях между Эстонией и Россией?
– Такого рода визиты – это как раз то, что весьма востребовано в наших двусторонних отношениях, и с этим планомерно связывают определенные позитивные надежды. Но одна ласточка погоды не делает. Нам хотелось бы, чтобы реально шло движение вперед. Этих контактов не было в течение многих лет, и хотелось бы, чтобы эти позитивные импульсы получили дальнейшее развитие.
– А что изменилось после того, как подобная встреча президентов состоялась?
– Можно говорить о позитивных изменениях. Я уполномочен говорить за нашу сторону – мы поддержали прием Эстонии в непостоянные члены Совета Безопасности ООН, что обсуждалось в ходе переговоров на высшем уровне в Москве.
Сейчас мы предложили провести политические консультации по вопросу нашего будущего взаимодействия с Эстонией в рамках Совбеза ООН. Очень важный вопрос касается обновления и приведения в соответствие с сегодняшними реалиями Соглашения об избежании двойного налогообложения. Тоже как следствие этих контактов Министерство финансов РФ предложило эстонской стороне провести консультации по весьма важному вопросу в наших двусторонних отношениях. Есть также конкретный, может, менее бросающийся в глаза, позитивный момент, связанный с договоренностью о проведении заседания совместной транспортной комиссии.
Позитивные моменты налицо, и крайне важно поднимать выше планку такого взаимопонимания.
– По итогам встречи в Москве Керсти Кальюлайд пригласила Владимира Путина на Форум финно-угорских народов в Тарту, затем эстонский министр культуры сделал такое же приглашение в адрес своего российского коллеги. Возможен ли ответный визит президента РФ, и как это повлияет на двусторонние отношения?
– Этот конгресс состоится в июне следующего года, поэтому впереди практически год, и график президента еще далек от формирования, но все это берется на заметку. Хотелось бы надеяться, чтобы диалог на таком уровне шел дальше.
– Несмотря на довольно холодную политическую обстановку между двумя странами, Эстония по-прежнему выступает за тесное экономическое сотрудничество с Россией. Можно ли говорить здесь о двойных стандартах?
– Если придираться к словам, то можно поспорить, выступает ли Эстония за тесное экономическое сотрудничество. Есть голоса весьма авторитетных представителей эстонского бизнеса, которые однозначно высказываются за отмену антироссийских санкций, за восстановление добротных торгово-экономических соглашений между обеими странами.
Но есть и другие голоса. Я вспоминаю слова одного известного эстонского политика, который в свое время сказал, что они готовы пожертвовать всей экономикой страны, но от санкций против России не откажемся. Крайне важно, чтобы политики понимали значимость выстраивания добрососедских отношений, тем более, когда речь идет о двух соседних странах.
– Как вы думаете, с чем связаны подобные фобии в адрес России? От выборов к выборам разыгрывается "российская карта", многие эстонские партии играют на этих настроениях.
– Наверное, есть определенные комплексы, связанные с историческим прошлым. Я достаточно много времени занимался вопросами взаимоотношений с западной Германией, а потом – с объединенной Германией. Помню, когда немецкие политики говорили нам, что желание прибалтийских стран вступить в НАТО – это красная черта для нас, но нам следует отнестись с пониманием к тому, что у этих государств сохраняются определенные фобии. И если мы (Германия – прим. Baltnews) их возьмем под зонт НАТО, то они, чувствуя себя в безопасности, быстро забудут о фобиях и превратятся в добрых соседей. 
Россия пошла на встречу, и страны Прибалтики вошли в альянс, но в их позиции ровным счетом ничего не изменилось – остались прежние искусственные фобии, боязнь неких агрессивных планов восточного соседа.
Я бы хотел уверить вас в том, что многие западные политики, которые приезжают в Россию на переговоры высшего уровня, не верят в какую-то исходящую от нашей страны агрессию. Также раздаются голоса в пользу отмены антироссийских санкций, при полном понимании того, что ущерб наносится обеим сторонам, и пора принимать решение о прекращении такой недружественной линии.
К сожалению, несколько дней назад санкции против России были продлены в очередной раз на последующие шесть месяцев. При этом мне очень досадно, что представитель Эстонии выступал за то, чтобы продлить их на целый год. Это предложение не было поддержано подавляющим большинством стран-членов Евросоюза.
Если мы говорим о наших двусторонних отношениях, то хотелось бы, чтобы на повестку дня выносились вопросы совершенно иного рода – как нам выходить на добрососедское взаимоуважительное сотрудничество.
– После недавнего возвращения российской делегации в Парламентскую ассамблею Совета Европы (ПАСЕ) можно ли говорить о том, что отношение представителей стран Европы к России меняется? Что в ближайшей или далекой перспективе санкции будут сняты?
– Решение ПАСЕ – хорошая иллюстрация к тому, о чем мы сейчас говорим. Более двух третей стран высказались за восстановление прав России в полном объеме. Кто был против? Опять, к сожалению, Эстония оказывается среди тех, кто выступил против этого решения.
Более того, спустя несколько дней прозвучали призывы рассмотреть в Рийгикогу вопрос о том, а стоит ли оставаться в этой организации после того, как она приняла подобное решение. Можно только сожалеть, поскольку это никак не способствует установлению того самого диалога, о котором мы сейчас говорим.
– Влияет ли на отношения России и Эстонии тот факт, что стороны до сих пор не ратифицировали пограничный договор?
– Этот вопрос весьма актуален в наших отношениях и имеет очень долгую предысторию. Само по себе ненормально, когда в течение стольких лет этот вопрос остается неурегулированным. Надо выходить на решение этого вопроса, но мы не были инициаторами такого неудачного завершения многолетнего переговорного процесса. Сейчас мы имеем дело с новым составом эстонского парламента, и надеюсь, что этот вопрос войдет в повестку дня Рийгикогу, и, разумеется, мы тоже готовы внести свою лепту в его решение.
– Помнится, в преддверии парламентских выборов в марте этого года премьер Юри Ратас поднимал вопрос пограничного договора и говорил о том, что если его Центристская партия попадет в правительство, то она будет работать над ним. Но получилось так, что центристы попали в правительство вместе с Консервативной народной партией (EKRE), которая отказывается ратифицировать договор, выражая территориальные претензии к России. Возможно ли решение этого вопроса в текущей конъюнктуре?
– Да, звучали пояснения, что вопрос ратификации пограничного договора не нашел отражения в коалиционном соглашении, звучали и в последующем обвинения в адрес России, что мы по-прежнему "оккупируем" 5% территории Эстонии.
Мне хотелось бы, чтобы к таким серьезным вопросам, как в данном случае, участники переговорного процесса подходили не с чисто политических конъюнктурных соображений, а исходя из того, что это вопрос поддержания добрососедских отношений между нашими странами.
– Как вы оцениваете свою работу в условиях таких политических отношений Эстонии и России? Сложно ли это?
– Лучше, конечно, когда оценку кому-то дают другие. Я считаю, что у нас есть немало сложностей в наших взаимоотношениях. Есть достаточно неприятный момент с объявлением нашего генконсула персоной нон-грата, нашего консула-советника и в прошлом году нашего военного атташе.
Я подчеркну, что мы никогда не были инициаторами каких-либо антиэстонских акций. Во всех этих случаях мы были вынуждены реагировать, как это принято в современной дипломатии.
Мне интересно здесь работать в Эстонии, встречаться с людьми из самых различных общественных кругов. Очень помогает в работе ощущение стремления многих людей, которые хотели бы восстановления двусторонних отношений в полном объеме. Это действительно стимулирует к поиску такого рода возможностей, чем я стараюсь заниматься.
– Какие цели ставит Россия в развитии отношений со странами Балтии и, в частности, с Эстонией? В чем вы видите свою миссию?
– Нам бы хотелось, чтобы Эстония, как и страны Прибалтики, играли роль не пресловутого "санитарного кордона", а были своего рода мостом, который помогал сотрудничеству России и Европы, от чего выигрывала бы Эстония, как и вся Прибалтика в целом. Перед Посольством стоит весьма существенная задача выводить наши отношения на такой уровень. Послы приходят и уходят, и когда мне придется подводить итоги своего пребывания в Таллине, (…) можно будет и давать оценку моей работы.
– В Эстонии очень много активистов и журналистов, выступающих за сохранение русских школ и скорейшее решение проблемы "неграждан". Как Посольство взаимодействует с ними?
– На мой взгляд, у нас достаточно нормально складываются контакты со многими общественными организациями, в том числе и с организациями наших соотечественников. Мы исходим из того, что права и интересы наших соотечественников в Эстонии должны соблюдаться. 
В этом году исполняется 75 лет со дня освобождения Эстонии от немецко-фашистских захватчиков, в Нарве пройдет целый ряд мероприятий по этому поводу с участием нашего Посольства и генконсула. Впереди такие же даты освобождения Тарту, Таллина. Это один из примеров.
Мы участвуем во всякого рода конференциях и семинарах, посвященных достаточно острым вопросам, как то ситуация с изучением русского языка в Эстонии.
Я категорически против звучащих здесь обвинений в адрес наших соотечественников, что это некая пятая колонна в Эстонии. Зная многих, я мог сам убедиться, что для них Эстония – это родина, где они живут, работают и стараются быть полезными для своей страны. Но это не мешает им активно выступать в пользу восстановления нормальных добрососедских отношений с Россией.
– А как бы вы оценили обстановку с русскоязычными СМИ в Эстонии?
– Их, к сожалению, раз, два и обчелся. Я считаю ненормальной ситуацию с информагентством "Sputnik Эстония". В свое время сколько критики было в наш адрес по поводу "третьей корзины" Хельсинского акта, где речь шла о свободе СМИ.
Какая же эта свобода СМИ, когда существует реальный запрет на то, чтобы давать интервью и вступать в диалог с представителями Sputnik здесь? Это никак не соответствует тем понятиям демократии, в нарушении которой нас в течение не одного десятилетия обвиняли в прошлом. Поэтому давайте придерживаться общих демократических стандартов.
– Что должно произойти в отношениях Эстонии и России, чтобы они вышли на совершенно другой уровень?
– У нас есть немало примеров положительного характера. Это касается и сотрудничества в области культуры.
В этом году фестиваль "Золотая маска" в Эстонии будет проводиться уже в 15-ый раз. Я прибыл в Таллин в середине октября 2015 года, и мое первое мероприятие, в котором я принял участие как раз совпало с открывающимся фестивалем "Золотая маска". Для меня было приятным откровением увидеть, как принимали российских артистов и какой был интерес к ним. Кстати, и в этом году билеты на фестиваль уже распроданы.
Важно наращивать и не сбавлять тот темп, который у нас есть в области культуры. В марте этого года была подписана программа сотрудничества министерств культуры обеих стран, и здесь мы говорим о вполне реальном позитивном процессе.
Обнадеживает и статистика, характеризующая наш товарооборот. В прошлом году он вырос на 17%, составив около 3 млрд долларов. Однако в 2014 году он превышал 5 млрд, обрушился в 2015 году по понятным причинам почти в два раза. Однако тенденция обнадеживает, в том числе поездка министра экономики и инфраструктуры Эстонии Таави Ааса в Петербург.
Здесь метод простой – там, где имеет место позитивное развитие, надо не сбавлять, а наращивать. А где есть дефициты взаимопонимания, надо выходить на конкретный разговор друг с другом.
Другого способа, чем выход на такой диалог, наверное, не существует. Мы рассчитываем, что наше взаимодействие с Эстонией в рамках Совбеза ООН будет полезным и продуктивным при решении столь важных проблем, которые обсуждаются в этом органе.
Подписывайтесь на Baltnews в Яндекс.Дзен