Рост цен на древесину, неприятно удививший эстонских производственников, покажется им мелкой временной неприятностью, если Брюсселю удастся продавить новый подход к вырубке деревьев в Евросоюзе.
Финляндия и Швеция, самые лесистые страны альянса и крупнейшие поставщики древесины, выступают категорически против идеи рассматривать леса не как доходный ресурс, а в первую очередь, как инструмент борьбы с потеплением климата, то есть как "легкие", поглощающие из атмосферы углекислый газ.
"Зеленая сделка" и поставленная в ее рамках задача добиться углеродной нейтральности Евросоюза к 2050 году определяет практически все направления экономической политики Брюсселя.
В том числе и его отношение к лесам и к деревообработке, что самым непосредственным и весьма болезненным образом затрагивает интересы Северных стран и Эстонии. В начале сентября комиссар ЕС по делам сельского хозяйства Януш Войцеховский представил депутатам Европарламента разработанную Брюсселем "Лесную стратегию", которая встретила жесткую критику европейских парламентариев, в первую очередь, от Финляндии и Швеции.
"Лесная политика" Еврокомиссии и прежде вызывала недовольство во многих европейских столицах, включая и Эстонию, подписавшую этим летом коллективное письмо с возражениями против "туманных" и плохо продуманных идей Брюсселя.
Продвигаемая Еврокомиссией программа подразумевает повышение объемов поглощения углекислого газа лесами до 310 миллионов тонн в год. И это означает, что европейцам следует радикально сократить вырубку деревьев и посадить еще около 3 миллиардов саженцев.
Но если против второго никто и ничего не имеет, то первое вызывает протесты Северных стран, защищающих ключевые отрасли своей экономики. А заодно и всю Европу от повышения цен на древесину.
Финляндия и Швеция, земли которых примерно на три четверти покрыты лесами, обеспечивают за счет лесной и деревообрабатывающей отраслей значительные поступления в свои бюджеты. Ряд компаний этих стран много лет остается мировыми лидерами в своих секторах промышленности, успешно освоив, кстати, и леса соседней Эстонии.
Северяне в массе своей склонны к идеям жестких мер охраны природы, там необыкновенно сильны "зеленые" настроения, но лишиться в течение ближайших лет сотен тысяч рабочих мест в "завязанных" на лес индустриях они явно не готовы.
Хельсинки ранее уже заявили, что не поддержат планы Брюсселя в том виде, в каком они легли на стол в финском правительстве. Можно не сомневаться, что и Стокгольм с радикальными мерами сокращения вырубки лесов не согласится, хотя, судя по высказываниям своих депутатов Европарламента, больше склоняется к своеобразному компромиссному варианту, предлагая ограничить рубку только "немолодыми" деревьями, польза которых как "агрегатов" всасывания углекислого газа значительно ниже, чем у деревьев более юного возраста.
Финская и эстонская лесные отрасли – близнецы-братья
Отмечаемое сейчас повышение цен на древесину стало неприятной неожиданностью для эстонских предпринимателей – металл, скажем, это понятно: дефицит, вызванный, как говорят, быстрым подъемом мирового промышленного производства после коронавирусного кризиса, взвинтил цены на импортную сталь, а своей Эстония, как известно, не производит.
Импортированная инфляция составляет известную и привычную проблему для маленькой эстонской экономики. Но рынок древесины, которой и у самой страны вроде бы имеется в избытке, должен был бы быть менее уязвим для внешних пертурбаций спроса и предложения.
Инфляция накрыла государство. В Эстонии призвали не дать расти ценам >>>
С деревом в Эстонии работать умеют и практически не знают проблем с качественным сырьем для производства весьма широкого спектра продукции от сувениров до сборных домов для беженцев по правительственным заказам из союзных государств альянса.
Некоторые колебания цен носят сезонный характер или же вызваны крупными закупками какой-либо фирмы – рынок все же небольшой и потому чутко реагирует даже на единичные масштабные сделки. Лесная и деревообрабатывающая индустрия в течение многих лет остаются теми немногочисленными секторами национальной экономики, что имеют положительный баланс внешней торговли, обеспечивая рабочими местами более 35 тысяч человек.
Крупнейшая лесная компания Эстонии государственный центр управления лесами (RMK), распоряжающаяся половиной лесов страны, фактически контролирует объемы вырубки (и делает это слишком либерально, с неоправданной щедростью, как считают местные природоохранные организации).
Но ключевые эстонские предприятия деревообработки, помимо местной "дочки" американской JELD-WEN, занятой производством окон и дверей, это все те же шведские и финские группы во главе с одним из мировых лидеров лесопромышленной индустрии, компанией Stora Enso AS, а также UPM-Kymmene и Metsä Group.
Так что проблемы Стокгольма и Хельсинки в сфере лесной и деревообрабатывающей промышленности – это автоматически и проблемы Таллина.
В случае решения радикально ограничить вырубку европейских лесов, которое продвигает Брюссель, упомянутая государственная RMK будет вынуждена взять за основу своей работы новую общеевропейскую политику и начать относиться к своим лесам не как к богатому ресурсу, а как к "системе поглощения двуокиси углерода".
Доступ к недорогой и качественной древесине порядком "избаловал" эстонских предпринимателей, использующих к своей выгоде как обширные леса своей страны, так и соседство с финскими и шведскими мировыми лидерами отрасли.
Предлагаемые Брюсселем изменения могут фактически "закрыть" деревообработку в Эстонии, а заодно и оба имеющиеся у страны крупные предприятия, выпускающие бумагу и сырье для ее производства.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.