Во вторник, 31 августа, со второй попытки был избран президент Эстонии. Им стал 63-летний директор Эстонского национального музея Алар Карис. За его кандидатуру проголосовали 72 депутата парламента страны из 101.
Иронии в процессе выбора президента хватает: Карис был единственным кандидатом, за ночь девять парламентариев почему-то передумали (в первом туре 30 августа Карис получил лишь 63 голоса из 68 необходимых).
Отдельного внимания заслуживают и поиски того самого единственного кандидата, который смог бы угодить и коалиции, то есть Центристской партии и Партии реформ, и некоторым другим политическим силам.
Вначале центристы поддержали президента Академии наук Тармо Соомере, продвигая идею главы государства "вне политики". Академика не поддержали реформисты и от него пришлось поспешно отказываться. Расстроился ли сам Соомере – неизвестно, однако у народа осадок остался.
О своей кандидатуре напомнила и действующая глава государства – Керсти Кальюлайд. За пять лет в должности особых успехов на ее счету не оказалось. Своими недипломатичными высказываниями Кальюлайд не смогла объединить жителей Эстонии – скорее наоборот.
Каким вообще может быть президент страны, который во времена СССР не учил русский "на зло власти" (как она сказала в недавнем интервью "Европейской правде"), а за пять лет на посту не смог найти общий язык с третью населения страны?
Все это, безусловно, переполнило чашу народного терпения, дискредитировав институт президентства как таковой. Вопрос "Кто виноват?" эстонские политики аккуратно оставляют открытым, однако от вопроса "Что делать?" уже не отделаться (простите за каламбур).
Прямо пойдешь – счастье найдешь?
Многие партии и отдельные политики не раз заявляли о необходимости реформирования системы президентских выборов. Непросто понять, являются ли эти предложения популистскими или кто-то действительно ратует за перемены. Еще зимой законопроект о прямых выборах, внесенный в Рийгикогу Эстонской консервативной народной партией (EKRE), был отклонен.
Почему? Бюрократия. Законопроект, который должен изменить конституцию, противоречит конституции. Интересный юридический казус. Дело в том, что инициатива консерваторов в случае ее поддержки подразумевала проведение референдума с вынесенным на него вопросом "Должен ли президент Эстонии избираться народном?".
Согласно Основному закону Эстонской Республики, референдум, меняющий rонституцию? не должен проходить в форме "вопрос-ответ". Для начала требуется законопроект, вносящий изменения, который должен одобрить парламент. Затем парламент сам выносит вопрос на референдум.
До этого многие члены Центристской партии предлагали инициировать законопроект о прямых президентских выборах: и в 2013-м, и в 2015-м, в 2016-м и даже в 2020-м годах. И вот опять. Аккурат перед избранием Кариса, центристы заявили, что предпримут очередную попытку внести законопроект уже в начале осенней сессии.
Интересно, что нынешний председатель фракции Центристской партии Яанус Карилайд после того, как законопроект EKRE провалился, отметил, что "вернуться к вопросу [прямых выборов президента] можно будет только после парламентских выборов 2023 года, когда будет создана новая коалиция".
Сегодня, когда народ негодует и требует перемен, центристы, не отказывая себе в популистских заявлениях, берутся за дело. Консерваторы, конечно, тоже не отстают. В понедельник, 30 августа, EKRE провели митинг перед зданием парламента, где "слуги народа" выбирали для себе президента.
Какие шансы у законопроекта есть на этот раз? Голосов фракции Центристской партии и EKRE не хватит для получения даже простого большинства. А для внесения изменений в конституцию требуется набрать две трети "за" в парламенте страны. На поддержку со стороны других политических сил на сегодняшний день рассчитывать не приходится.
Пока центристы активно собирают подписи для подачи законопроекта о прямых выборах в Рийгикогу, стоит подумать, а нужен ли парламентской республике президент, который избирается народом? Вопрос дискуссионный.
Однако отрицать тот факт, что в случае избрания президента жителями страны глава государства получает серьезную поддержку и обширный мандат, не приходится. Кроме того, кандидату во время предвыборной кампании нужно что-то пообещать людям, потом, как это водится, постараться обещанное выполнить. Только как выполнить, если реальной власти нет? И тогда закономерный вопрос: зачем народу бессильный президент? Правильно – ему нужны полномочия. Тогда зачем премьер-министр?
По мере того, как глава государства будет набирать политический вес, глава правительства начнет его терять. Логично. Чем это грозит? В лучшем случае конфликтом двух политических фигур, в худшем – откатом в автократию.
Подумаем еще
Альтернативой прямым президентским выборам могло бы стать объединение постов президента и премьер-министра, о чем ранее заявлял почетный председатель Партии реформ Сийм Каллас.
Другими словами, легче упразднить должность главы государства вовсе. Такое предложение встречает большую поддержку не только в политических кругах Эстонии, но и среди простых ее граждан. Одним из апологетов ликвидации института президентства является экс-депутат Европарламента от Эстонии Игорь Грязин.
По его словам, с момента обретения страной независимости первый президент республики Леннарт Мери (1992–2001) исчерпал свои возможности и, соответственно, возможности президента в целом еще во время своего первого срока. Следующие главы государства не привнесли ничего нового. Последняя в списке – Керсти Кальюлайд – хорошее тому подтверждение.
Альтернативный вариант изменений в действующую систему выборов президента предлагает и депутат от Центристской партии Андрей Коробейник. Он является автором законопроекта, согласно которому голосование следует оставлять в коллегии выборщиков, если парламент страны оказался не в силах выбрать себе президента с первого раза. По оценке Министерства юстиции, такие, казалось бы, незначительные изменения также требуют внесения изменений в конституцию. А это долго, тяжело и, скорее всего, бесперспективно.
Когда не знаешь, как поступить, лучше всего вернуться к началу. Так и здесь. Парламентская система, существующая сегодня в Эстонии, была заимствована у Германии. При этом в системе выборов самого президента есть не существенные на первый взгляд отличия.
В Эстонии, после трех безуспешных туров голосования за кандидатуру президента в парламенте страны, выборы переходят в коллегию выборщиков, состоящую из представителей местных самоуправлений (в этом году в нее могли бы войти 107 человек, если бы дело до того дошло).
В ФРГ президента выбирает Федеральное собрание – отдельный и специальный политический орган. В его состав входят как члены Бундестага, так и депутаты федеративных земель в равной пропорции. Все это делает президента не только ставленником правящей политической элиты, как это в сегодняшний Эстонии, но и приближает к народу.
Кроме того, у главы государства немало обязанностей и возможностей при, казалось бы, незначительном политическом весе. Обратиться к практике Германии не зазорно, если очень захотеть.
Переформирование состава избирающих и самого процесса выбора президента также требует внесения изменений в основной закон. Однако такого рода реформы могли бы стать неплохим вариантом кардинального переделывания элитарной электоральной системы.
Возможно, после того, как законопроект центристов о прямых выборах не найдет должной поддержки в парламенте, другие варианты по теме института президентства в Эстонии будут рассмотрены и проработаны.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.