Августовский путч Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП) 19-21 августа 1991 дал толчок к "параду суверенитетов" – через несколько месяцев почти все союзные республики заявили о самостоятельности. Еще в дни путча, 20 августа, Верховный Совет Эстонии принял постановление о независимости республики. Это означало, что она окончательно объявила о желании отделиться от Советского Союза.

24 августа Россия признала постановление эстонского парламента, а 2 сентября о готовности установить дипломатические отношения с прибалтийской республикой заявили США. В Эстонии лишь ждали, когда ее независимость признает советское руководство. Эстонский публицист, юрист Владимир Илляшевич рассказал Baltnews, был ли легитимен выход балтийских республик из СССР.

– Г-н Илляшевич, 6 сентября 1991 года Государственный Совет СССР признал независимость Латвии, Литвы и Эстонии. Насколько это было правомерно?

– Это вопрос, вызывающий массу казуистических взаимосвязей, в частности, в связи с референдумом. Если исходить из точки зрения всесоюзных референдумов, которые были проведены, то признание независимости Прибалтики было неправомерно. Но с точки зрения права нации на самоопределение, которое было зафиксировано в советской Конституции, конечно, правомерно. Так что фундаментально этот вопрос до конца не решен.  

Высшим носителем суверенитета, как известно, является народ. Международное право предусматривает такую норму, как "право на мятеж". И если государство угрожает праву нации на существование (если ей грозит, например, геноцид), тогда она имеет право свергнуть власть. Была ли такая ситуация в Советском Союзе? Нет.

"Советская империя" отличалась от Российской империи: в Российской империи стержневой нацией был русский народ, а в "Советской империи" все строилось за счет русского народа. Так что в Прибалтике ни о каком подавлении речи не шло. Там лишь пользовались привилегиями, которые у них были в составе СССР.

– Критики отмечают, что Государственный Совет СССР был не конституционным органом – он был создан в соответствии с законом СССР от 5 сентября 1991 года "Об органах государственной власти и управления Союза ССР в переходный период", а значит, не имел права принимать решения подобного уровня. Вы согласны с этим?

– Конечно, это государственное право. Естественно, такой орган не был предусмотрен Конституцией, и поэтому решения такого рода – жидкие. Однако обращаю внимание на главную форму выражения права нации на самоопределение – референдум, имеющий обязательную силу.

Но Всесоюзный референдум о сохранении СССР, прошедший 17 марта 1991 года, сохранял Советский Союз. Значит, следующий этап должен был быть только один – организация референдума в прибалтийских республиках. Только в этом случае можно было бы говорить о реализации "права на мятеж" и устранении правящего режима.

Распад СССР глазами очевидца: каким был август 1991 года в Эстонии

– Почему не провели референдум в Прибалтике?

– Ситуация была абсолютно неоднозначной. В Москве прекрасно понимали, что в тот момент здесь находились 100-120 тыс. рабочих. Они все были в основном русскими и в течение следующих лет уехали из Эстонии. Если бы провели референдум, нужно было учитывать мнение всех.

– В ноябре 1991 года начальник управления по надзору за исполнением законов о государственной безопасности Генпрокуратуры СССР Виктор Илюхин возбудил уголовное дело против президента СССР Михаила Горбачева по статье 64 Уголовного кодекса СССР, посчитав признание независимости прибалтийских республик "изменой родине". Вскоре дело было закрыто, а Илюхина уволили из прокуратуры. Вы согласны с этим обвинением?

– Я абсолютно согласен. Я с огромным удовольствием хотел бы видеть Горбачева осужденным по самым строгим мерам. 

– Но было ли признание независимости прибалтийских республик с юридической точки зрения изменой родине?

– С точки зрения права СССР, я полагаю, что изменой это трудно считать, поскольку московская элита ничего с этого не получила. Она просто-напросто хотела разрушить Советский Союз.

Я считаю, что разрушение СССР было преступлением, а признание независимости Прибалтики было, скажем так, нелегитимным. Было ли это уголовным преступлением – затрудняюсь сказать. Но то, что это было нелегитимно с точки зрения государственного права, – точно.

Эстония после выхода из СССР: одни права и никаких обязанностей

– 8 мая 1990 года Верховный Совет СССР объявил о "восстановлении независимой Эстонской Республики". 14 мая 1990 года Горбачев подписал указ о признании недействительным постановления Верховного Совета Эстонской ССР "О государственном статусе Эстонии". Согласно документу, любые действия местных органов власти и граждан, связанные с этим постановлением, объявлялись незаконными. Почему это не повлияло на власти в Эстонии?

– Потому что никто ничего уже не контролировал. Почему Горбачев не реагировал на события 13 января 1991 года, грузинские события и так далее? Это хорошие вопросы.

Но я так скажу: он был обо всем осведомлен. Я даже знаю, почему он так делал. Просто ему обещали место в правительстве объединенной Европы, а ценой была ликвидация Советского Союза. Но Горбачева надули, как это обычно делают англосаксы.