22 июня 1941 года – самая тяжелая дата в истории нашей страны (России – прим. Baltnews). Тяжелая не потому, что это была война. Наша страна видела за свою историю много войн: как оборонительных, так и "интернационального долга" в отношении греков, болгар и сербов, в Афганистане.
Война нацистcкой Германии и ее союзников против СССР была особой по другой причине. С того момента, как она задумывалась в берлинских кабинетах, она уже была преступной, потому что была направлена на захват и колонизацию европейской части СССР ("достижение линии Архангельск – Астрахань", как говорилось в директиве № 21) и уничтожение значительной части советского населения.
Как известно, для "онемечивания" оккупанты планировали оставить 30–40% населения Молдавии, Украины, Белоруссии и европейской России. Этим людям было суждено потерять национальную идентичность и культуру, стать полуграмотными рабами для немецких колонистов.
Судьба остальных – быть уничтоженными на месте или быть выселенными на непригодную для жизни (именно так ее рассматривали нацисты) "серую зону" между германской и японской оккупационными зонами. То есть изначально война Третьего рейха и его союзников против СССР была нацелена на геноцид.
С самого начала она имела не только и не столько военные, сколько политические цели. И этим политическим целям была подчинена деятельность всех нацистских ведомств: ОКВ (Верховное командование вермахта – прим. Baltnews) издало приказ "Об особой подсудности…" (а точнее – неподсудности за любые военные преступления). Главное управление имперской безопасности создало мобильные отряды убийц – айнзацгруппы. А вместе военные и эсэсовцы проводили карательные операции, жертвами которых стали более 9 тыс. деревень в одной только Белоруссии.
Министерство по делам оккупированных восточных территорий устанавливало административную власть и специальными группами "особого штаба "Рейхсляйтер Розенберг" расхищало и вывозило все возможные культурные ценности. Точно так же, но в отношении продовольствия, работал "план голода" министра сельского хозяйства Герберта Бакке.
Неравные силы
Гитлеровское военно-политическое руководство удачно выбрало время нападения на Советский Союз. С одной стороны, не была закончена военная реформа, начавшаяся в Красной армии с сентября 1939 года.
Положение СССР в то время характеризовалось переходом к призывной системе комплектования, несформированностью новых подразделений и некомплектом войск в западных округах, отсутствием достаточного количества командиров с опытом боевых действий, происходящим формированием механизированных корпусов и невыполнением планов по производству оружия и боеприпасов.
С другой же стороны, со стороны вермахта, были наличие боевого опыта, межвидовой слаженности в современных вооруженных конфликтах, успешная реализация стратегической внезапности, наличие подробных разведданных (в том числе и от политической эмиграции).
Кремль был и прав, и не прав одновременно, ожидая, что лишь после "замирения" Великобритании Берлин повернет оружие против СССР. Кремль выжидал, стараясь не дать ни одного повода к нападению. Этому служили и запрет сбивать немецкие самолеты-разведчики, и отказ от приведения войск в боевую готовность до самого последнего момента, и печально известное "сообщение ТАСС" 14 июня 1941 года. Но мало кто знает, что за этим выжиданием стоял и точный внешнеполитический расчет.
С апреля 1940 года начались регулярные (по несколько раз в неделю) встречи советского полпреда в Вашингтоне Константина Уманского с заместителем госсекретаря США Самнером Уэллесом. В ходе их переговоров 21 января 1941 года Уэллес заявил: "Если бы СССР оказался в положении сопротивления агрессору, то США оказали бы ему помощь".
Москва получала множество сообщений о развертывании вермахта против себя, но выжидала, медлила, справедливо полагая, что время – на ее стороне. Понимали это и в ставке Гитлера, поэтому, в нарушение всех канонов и запретов прусской военной школы, начали войну на втором фронте.
Начало Великой Отечественной войны было для Советского Союза ожидаемой неожиданностью. События развивались стремительно, но уже в эти летние дни гитлеровцы почувствовали растущее сопротивление и Красной армии, и первых советских партизанских отрядов.
Как отмечают отечественные историки, "в конце июня – начале июля в дневниках немецких генералов появились первые удивленные заметки, в которых говорилось, что прежде немецкие войска нигде не встречали такого ожесточенного сопротивления, как в СССР".
Несмотря на тяжелое положение, на ряде участков советским войскам удалось перейти в наступление и нанести поражение противнику, как было, например, под Перемышлем.
Прибалтика к началу войны
В Прибалтике для Красной армии сложилась тяжелая ситуация. На руку немцам играли концентрация бронетанковых сил, господство люфтваффе в воздухе.
К вечеру 24 июня пали Вильнюс и Каунас, а затем спецподразделение полка "Бранденбург-800" смогло захватить не поврежденным мост через реку Даугава, открывая себе дорогу на Ленинград. Главные силы Красной армии здесь оказались застигнутыми врасплох в казармах и лагерях. Управление ими, основанное на проводных линиях связи, было утрачено.
Обстановка резко менялась, требуя инициативы от всех уровней командования и даже от отдельных тактических единиц. Так, командир советской 28-й танковой дивизии Иван Черняховский, не ожидая приказа сверху, остановил противника в районе Калтиненай и контратаковал вглубь на 5 километров, уничтожив 14 танков, 20 орудий и до батальона пехоты противника.
С 29 июня по 1 июля продолжалась оборона Риги. Основной силой здесь были не только красноармейцы, но и латышские комсомольцы и коммунисты, воевавшие против франкистов в Испании. При этом защитники из Латвийской рабочей гвардии успешно противостояли "бранденбуржцам".
Да, Рига пала, как и другие города на пути вермахта к Москве. Но в этих боях Красная армия прошла закалку, ее командиры приобретали боевой опыт, а войска вермахта таяли, унося с собой надежду на победный блицкриг.
В середине июля командующий группой армий "Север" генерал-фельдмаршал Вильгельм фон Лееб сделал несколько важных записей в дневнике: "Русские обороняют каждую пядь своей земли", "Большие потери. Если наступление и дальше так пойдет, то войска вскоре будут измотаны".
Так, героизмом каждого защитника Родины срывался блицкриг и ковалась Победа, до которой оставалось еще долгих четыре года.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.