– Г-жа Кальюранд, какие ваши первые впечатления от работы в Европарламенте?
– Очень положительные. Когда я баллотировалась, я знала, что значит эта работа, и поэтому я не могу сказать, что в ней было очень много неожиданностей. Она очень напоминает мне работу, которой я занималась раньше на посту дипломата, поскольку в Европарламенте надо искать союзников, общаться с людьми, надо быть активным. Так что в этом смысле начало работы мне очень нравится.
– А что еще нравится?
– Мне нравятся комиссии, в которые я назначена. В первую очередь это Комитет по гражданским свободам, правосудию и внутренним делам, Комитет по правовым вопросам, а также Комитет по промышленности, исследованиям и энергетике. Это очень интересно. А вчера (26-го сентября 2019 года – прим. Baltnews) я была назначена председателем Комитета Европарламента по Южному Кавказу, поэтому у меня осталась некоторая точка взаимодействия с внешней политикой.
– Удается ли осуществлять какие-либо ваши проекты или инициативы?
– Об этом еще рано говорить, потому что действительно у меня на столе сейчас несколько проектов, в которых я представляю социал-демократов. Они связаны с терроризмом в интернете. Все эти темы остались от предыдущего парламента, и мы их завершаем. А новый парламент получит вопросы после того, как начнет работать новая Еврокомиссия. Сейчас своего рода переходный период.
– Говорят, что евродепутаты от Эстонии довольно слабо взаимодействовали друг с другом, из-за чего голос республики всегда звучал довольно скромно. Сейчас такая же ситуация?
– Если кто-то думает, что мы теперь будем, как шесть гномиков – все время дружно вместе все делать, он ошибается. Такого не будет. И в Эстонии, и в Брюсселе мы представляем свои политические взгляды и мировоззрения. Я представляю там своих избирателей: тех, кто не является избирателями, например, Яака Мадисона (депутата от Эстонской консервативной народной партии (EKRE) – прим. Baltnews). У нас настолько разные политические взгляды, что я не могу себе представить, как бы я могла с ним сотрудничать, например, в Комитете по гражданским свободам, правосудию и внутренним делам. Да, если от него поступит какая-нибудь хорошая инициатива по сельскому хозяйству, я не исключаю сотрудничества.
Многое зависит от тем. Естественно, со Свеном Миксером (депутатом от Социал-демократической партии – прим. Baltnews), Андрусом Ансипом и Урмасом Паэтом (депутатами от Партии реформ – прим. Baltnews) у меня намного больше понимания, чем с Яной Тоом (депутатом от Центристской партии – прим. Baltnews) и Яаком Мадисоном.
Мы даже больше сотрудничаем не с депутатами прибалтийских стран, а с депутатами из стран Северной Европы. И в группе социал-демократов нас 16 человек. 16 человек – это как делегация Германии. Так что, по-моему, у нас очень сильный голос. Это одна десятая часть всех депутатов-социал-демократов.
– А как в Брюсселе отзываются о странах Балтии? Считают ли их до сих пор "попрошайками", требующими европейскую помощь?
– Такого уже давно нет. Мы члены Евросоюза уже 15 лет, и Эстония вкладывает в ЕС своих знаний и опыта даже больше, чем некоторые большие страны-члены. Я смотрю, конечно, несколько субъективно, но по некоторым вопросам – дигитализация, кибербезопасность – в первую очередь, смотрят в нашу сторону.
Так же и во внешней политике. Когда мы говорим о Восточном партнерстве, смотрят в нашу сторону, отношения с Россией доверяют во многом нам.
Я не могу сказать, что Эстонию и другие прибалтийские государства слушают одинаково по всем вопросам. Естественно, когда обсуждают темы, например, по Латинской Америке или африканским государствам, мы слушаем, участвуем, но мы не ведем беседу, потому что у нас нет достаточного опыта.
Но, по-моему, к государствам Прибалтики относятся очень хорошо и положительно, но это зависит от каждого депутата.
– Эстония как эксперт по России… В своем недавнем интервью президент Керсти Кальюлайд заявила, Таллин должен самостоятельно вести переговоры с Москвой и оставаться в числе стран, мнением которых по связанным с Россией вопросам интересуются другие государства. Вы согласны с этим?
– Естественно. Потому что, как я сказала, когда обсуждается Россия, в этом разговоре участвуют не только Германия, Франция, США, а все, кто этого хотят. И когда разрабатывается общая внешняя политика Евросоюза, в этом тоже участвуют все государства, в том числе и Эстония. Так что, естественно, мы влияем на политику Евросоюза, высказываем свое мнение и поддерживаем эту политику как член ЕС.
– Чувствуется ли в Европе некоторая оттепель в отношении России?
– Есть некоторые высказывания, например, президента [Франции Эммануэля] Макрона, но я не вижу, чтобы отношения с Россией в ближайшее время изменились.
– А в отношениях России и Эстонии?
– Отношения Эстонии и России такие же, как отношения Евросоюза и России. У нас нет отдельной политики в отношении России. Мы считаем политику Евросоюза правильной.
То есть на политическом уровне наши отношения могли бы быть намного лучше – мы соседи, но если посмотреть на отношения между людьми на бытовом уровне, в сфере культуры, образования, по-моему, отношения там очень хорошие. У людей есть уважение и доверие, а это самое важное.
Политические отношения могут измениться, а отношения между людьми за один-два года – нет.
– А как сейчас в Евросоюзе относятся к Украине? Прошло пять лет с момента Майдана, и даже Кальюлайд заявила, что за последние годы страна так и не смогла добиться значимых результатов в борьбе с коррупцией и олигархической системой.
– В Европарламенте, естественно, существуют разные политические силы, и было бы неправильно говорить от имени всех. Я могу сказать, как относятся социал-демократы и вообще как относится прогрессивная, положительная часть Евросоюза к этому. Она считает, что нам надо выстраивать отношения и поддерживать тех, кто проводит реформы.
Да, может быть есть какое-то разочарование, потому что там нет такого быстрого успеха, как мы видели в прибалтийских государствах. Но с другой стороны, то, как мы провели свои реформы... Я не знаю, есть ли в мире другие государства, которые смогут это повторить. Каждое государство уникально.
И до тех пор, пока Украина хочет близких отношений с Евросоюзом – политических и экономических – она будет получать полную поддержку от Евросоюза и в двустороннем порядке от Эстонии.
– Президент Украины Владимир Зеленский в ходе состоявшегося в июле телефонного разговора с американским лидером Дональдом Трампом пожаловался, что лидеры Германии и Франции Ангела Меркель и Эммануэль Макрон не оказывают Киеву должной помощи. Вы бы согласились с этим?
– Я не хотела бы комментировать слова президента другого государства. Я могу сказать, что я видела, будучи министром иностранных дел [Эстонии], и сейчас в Европарламенте, как много программ направлено на поддержку Украины.
По-моему, Евросоюз делает очень много для того, чтобы экономически, политически и морально поддержать ее. Можно было бы делать больше, но так всегда можно сказать.
Однако у Евросоюза много партнеров. Другие государства также могут спросить, почему ЕС так много не помогает им, как странам Восточного партнерства. Конечно, должен быть определенный баланс, но я считаю, что Европа очень много помогла Украине.
– Но на Украине так не считают.
– Я с вами не согласна. Когда я была министром иностранных дел, я много общалась на разных политических уровнях с украинцами, и я этого не слышала. Наоборот, я очень много слышала благодарностей в сторону Европы и в сторону Эстонии.