День 25 декабря 1991 года стал де-факто последним днем в истории Советского Союза – его президент Михаил Горбачев заявил об отставке, а красный флаг над Кремлем был заменен на российский триколор.

Обращение президента СССР к народу, которого все так долго ждали, началось в 19 часов по московскому времени и было показано в прямом эфире центрального телевидения. Эстонский публицист Владимир Илляшевич хорошо помнит тот день. В рассказе Baltnews он поделился своими мыслями и воспоминаниями о последнем дне Советского Союза.

"Его выступление было, во-первых, обманом, а во-вторых, самообманом. На этом самообмане, я так полагаю, многое и строилось, и была надежда, что люди к этому отнесутся легкомысленно. Это ничтожество было несостоявшимся политиком, который даже близко не допрыгивал до того уровня ответственности, которого он должен был держаться. Он был не той личностью.

В тот момент я отнесся к этому как к возможной смене названия страны. Очень многие отнеслись к этому так же. Вместо того, чтобы энергично начать протестовать, было ощущение, что СССР назовут по-другому, но сама страна сохранится. Почему была такая убежденность? Потому что 70% населения до этого четко выразила свое желание сохранить страну.  

Ощущение катастрофы стало нарастать позже. Мы не имеем дело с одновременным актом в ощущении очевидцев. Мы имеем дело с процессом. А я очевидец полноценный, поскольку в мои тогдашние года у меня было все: и возраст под сорок, и положение, и работа, и знания, и подготовка, и жизненный опыт. И я тогда был подготовленным человеком как раз в области международной политики. Я не был простым человеком с улицы. Это была моя профессия. Я понимал, что происходит, и поэтому я не мог даже предположить, что эти процессы будут так нарастать и что будет полный коллапс, причем в столь короткие сроки.

Почему же я, такой подготовленный человек, оказался не подготовлен к такому событию? Ответ очень простой: никто никогда не будет подготовлен к предательству.

Горбачев – это некая фигура и олицетворение бездарности, слабости, безволия, самолюбования при ничтожных способностях и возможностях. Но он олицетворял всю верхушку. С субъективной точки зрения страну предала партийная элита. А с объективной точки зрения – то, что такая элита родилась и пришла к власти, это, по-видимому, результат закономерности развития.

Неизбежно ли было, что элита может предать? Нет, не неизбежно. Почему? Потому что в руководстве главным лицом в это время оказалась некая личность, которую я назвал ничтожной. Если вспомнить книгу Плеханова "К вопросу о роли личности в истории", в ней говорится, что да, всегда есть объективные закономерности, но появление того или иного человека может оказаться системно значимым фактором, который решает вопрос. Был бы не Горбачев, а мощная личность, ничего бы этого не было".