Продолжение. Читать первую часть.
"Отличить боевика от небоевика можно только по пальцам"
– Алексей Сергеевич, почему режим КТО в Чечне растянулся на десять лет? Два года велись активные боевые действия. А в остальное время что происходило?
– Вы представьте, какое количество боевиков закопало свои автоматы. А отличить боевика от небоевика можно только по пальцам: есть у него мозоль на пальце, есть у него порох. Порох от автомата въедается в кожу. Очень легко определить человека, который стрелял из пистолета или из автомата в течение полугода.
А здесь они попрятали оружие. Ушли полевые командиры, а структура осталась. Война – это был бизнес. Они зарабатывали деньги на этом.
– Как и везде, наверное.
– Не знаю… Вот деньги тебе дают, ты должен их тратить на обмундирование отряда, на закупку продовольствия. А можно все это скоммуниздить, спрятать. И в определенный момент свалить. Такие были люди.
Но хочу сказать, что не все полевые командиры были полностью сволочи. Были и люди, которые знали, что такое совесть и честь.
– Во Вторую кампанию этой проблемы с полевыми командирами уже не было?
– Там тоже сменилось поколение. Многие умерли, многие уехали. Уже не было Джохара Дудаева. Не было Масхадова. Перебито было очень много. Уже по-другому работала наша авиация, наши вертолетчики. Поэтому Вторая война и закончилась полной победой. Вернули долги за Первую.
"Боевики достали всех"
– А среди мирного населения какие были настроения?
– Там было все. Были люди, которые воевали за нас…
– Чеченцы?
– Да. Там была полиция, которая воевала за нас. Но видите как, тут тоже надо делить – горная Чечня, долинная Чечня и отдельно город Грозный. Допустим, Толстой-Юрт. Долинные эти зоны. Там жило смешанное население, даже во время войны.
Собственно, и в Грозном оставались русские. Мы когда туда приехали, там церковь разрушенная… Они в пристройке молились там. Шестьдесят брошенных старух. Наши омоновцы возили им продукты, делились с ними своим пайком. И мы, журналисты, собрали деньги и отвезли им продукты, "Дошираки". Смешно, да? Что могли. Тушенка. Макароны. Чай. Конфеты привезли – они даже заплакали. Они конфет не видели по пять-шесть месяцев.
Общее настроение? Нельзя сказать. Но боевики достали всех. Война достала всех. Голод. Грязь. Отсутствие нормальной воды. Холод. Ничего нет.
В целом если говорить, то после того момента, как мы начали восстанавливать в Грозном мосты, когда запустили первый трамвай, когда построили мини-парк, в котором высадили розы, и все чеченцы с детьми приходили туда просто… Это кусочек мирной жизни. Конечно, тогда они повернулись в сторону нас.
Но война всегда приносит обиды. Даже если ты идеологически против боевиков. Вот бой –залетело что-то в дом… Но в целом, население, уставшее от боевиков, приняло нас.
"Мальчишки бегали из одного двора в другой. Их гоняли, как на охоте"
– Много ли было потерь? Можно ли было обойтись меньшими?
– Начнем с самых главных потерь, которые были. Это новогодний штурм. Это 131-я майкопская бригада, которая почти полностью полегла, и 82-й полк, который тоже почти полностью полег. Их гоняли по всему городу… Идиотское решение было принято. На совести тогдашнего министра Павла Грачева остается. Нельзя было посылать бронетехнику в центр города. Ее сожгут, что и сделали. А потом мальчишки бегали из одного двора в другой. Их гоняли, как на охоте. Восемь дней искали наших по подвалам.
Но тут уже подошли основные силы, город надкусили с двух сторон. С одной стороны шел генерал Бабичев, а с другой шел генерал-лейтенант Рохлин, с которым у меня были очень хорошие отношения. Рохлин делал по уму. Он брал все секторами, кусками. Не вошли и вышли – а именно брали территорию. Таким образом, взяли город в Первую кампанию. Если бы этого не было, там бы полегло очень много народу.
– В основном от чего были потери?
– От мин. Доходило до того, что боевики разминировали свои поля тем, что гоняли там пленных.
Потом, от обстрелов. Вести партизанскую войну в горах можно до бесконечности, если есть снабжение и арабы, которые привозят деньги.
До сих пор неизвестны точные цифры потерь. Кто-то говорит – 8 тысяч, кто-то говорит – 12, кто-то – 30. Это за Первую кампанию. В ростовском холодильнике лежало очень долго большое количество тел, многие из которых даже не были опознаны.
"Западу нужно было, чтобы эта рана кровоточила до бесконечности"
– …Многие генералы в Первую войну отказывались воевать.
– Почему?
– Потому что был бардак. Армия была не готова. Армия вытянула только за счет внутренней силы людей, понимаете? Упертости. Внутренней силы духа. Попадали в непредсказуемые ситуации и все равно находили решение. За счет этого выиграли отдельные элементы Первой кампании.
Но Западу это было не нужно. Западу нужно было, чтобы эта рана кровоточила до бесконечности. Что это такое? Это людские ресурсы, материальные…
– До какого момента там Запад присутствовал?
– Да до самого последнего момента. Были люди, которые поставляли информацию, смотрели за общим ходом всех событий. Они внимательно следили в том числе затем, чтобы этот опыт брать для себя. Но когда они поняли, что уже все, они ушли.
Но там были арабы, которые работали и на американцев, и на Саудовскую Аравию. Хаттаб – вот вам пример. Но его уничтожили. Он долго сидел в горах. В основном он минировал горы.
"Вопрос решен"
– Мы сейчас можем говорить, что вся проблема решена? Или есть риск возрождения подобных настроений?
– Нет, это невозможно. Вопрос решен. Ахмат Кадыров, его гвардия много вещей сделали. Сейчас уже их ребята ездили в Сирию как военные полицейские. Сирийцы очень хорошо о них говорят. Они налаживали порядок в Сирии. В общем, все. Проблема решена. Больше ее не будет.
– Успех Второй чеченской кампании – чья заслуга?
– Я считаю, что здесь заслуга Путина. Потому что уже был другой подход. Разобрались с теми, кто сливал информацию, кто наваривал деньги на Первой войне. Нормально финансировалась армия. Поставлялось в армию все, что нужно было. Хотя, конечно, она еще была не в таком состоянии, как сейчас, когда у нее есть вообще все. Правильная, разумная политика начала проводиться в отношении чеченцев, в том числе отдельных общественных слоев, которые там были. В Первую – не было учтено ничего. Нужно было создавать рабочие места, а это ведь комплексно все. Нужно было поднять хозяйство. Восстановить город.
Не знаю, что может сравниться по масштабам с восстановлением Грозного. Наверное, восстановление Сталинграда. Доходит даже до удивительных вещей. Я попал в Грозный уже после войны. Я гулял по городу. Это было какое-то странное сказочное ощущение: я знал планировку улиц. Знал, что вот здесь подбили один БТР, что вот здесь мы сидели под обстрелом, здесь попала бомба авиационная, разнесла три строения. А сейчас на этом месте стоят другие дома. Небоскребы.
– В короткие сроки.
– В короткие сроки. Но больше всего меня поразило другое.
– Что?
– Мы зашли поужинать в один ресторан в центре Грозного. Поднялись на второй этаж в этом ресторане с оператором, с которым я провел полвойны там, понимаете? Мы заказали шашлыки. И увидели молодежь, которая в два часа ночи приходила посидеть. Город был залит неоном. Они приходили, ели мороженое, пили лимонад. Играла музыка. Выступала какая-то группа. Я впервые увидел в лицах радость, которой во время войны не было. Это было уже то поколение, которое во время войны было маленьким и до конца не понимало, что происходит, а здесь они уже входили в жизнь. Это были студенты. В лицах их была радость. Война уже ушла в прошлое. И это было очень сильно.
Я прошел по городу. Увидел место, где один мой знакомый погиб. Сожгли его бээмпэшку там. А там новый асфальт, новые дома… но нашли это место. Положили гвоздичку.
"Ни одна внешняя сила не должна оказывать влияние на то, что происходит внутри России"
– …Это не повторится. Корни всего этого уходят… Когда все началось? 1993 год. Дудаев приехал. Дудаев был командующий. В Эстонии сидел. В дивизии стратегических бомбардировщиков. Его выдернули оттуда. Он стал игрушкой тех обстоятельств. Есть еще один нюанс: он не хотел войны перед самой войной. Об этом никто не говорит. Он хотел лететь в Москву на переговоры. Но переговоры не состоялись.
– Какие основные итоги Чеченской войны вы можете назвать?
– Главный итог Чеченской войны показал, что Россия не может разделяться.
Она просто не может разделяться. Если она разделится, она прекратит существование, и ее будут грабить. Чечня хорошо показала, что у нас отличный моральный дух армии. Эти ребята, которые защищали от превосходящих сил боевиков свои позиции… Их можно поставить в один ряд с героями Афганистана. И с героями Великой отечественной войны. Это так и есть. И главный вывод в том, что любые внутренние распри, какое-то внутреннее противостояние могут нанести стране такой ущерб, который будут преодолевать не одно десятилетие.
Чечня стала прививкой для новой России.
Также эта война доказала, что ни одна внешняя сила не должна оказывать влияние на то, что происходит внутри России.