В феврале 2018 года восемь депутатов от партии "Альтернатива для Германии" (АдГ) посетили Крым. Своим визитом, носящим частный характер, они вновь всколыхнули западную общественность, хором осуждающую вхождение Крыма в состав России в марте 2014 года. Официальный представитель правительства ФРГ Штефан Зайберт раскритиковал визит немецких парламентариев, однако отметил, что частные поездки не подвергаются санкциям.
В "крымскую" делегацию входил и депутат парламента федеральной земли Северный Рейн-Вестфалия Рогер Бекамп, считающий, что Крым вовсе не оккупирован русскими, а снова стал частью России.
– Г-н Бекамп, в прошлом году вы ездили в Крым. Почему вы решили туда поехать? Какие цели вы преследовали?
– С одной стороны, мы хотели сформировать свою собственную картину происходящего в Крыму и выяснить, как там живут люди. С другой стороны, мы планировали оценить последствия антироссийских санкций, с которыми мы сильно перестарались.
Санкции, введенные против России из-за Крыма, мы в АдГ считаем неправильными, и мы хотели обратить на это внимание. Мы достигли своей цели, поскольку об этом много говорилось в немецкой прессе.
– И какое у вас сложилось впечатление? Чувствуют ли крымчане какое-либо давление?
– У нас не создалось впечатление, что люди чувствовали себя угнетаемыми. В течение недели мы участвовали в программе, в рамках которой принимающая сторона показала нам множество различных музеев, мест, городов. Мы также общались со случайными людьми, которые не были частью программы.
– Что они рассказывали? Где им лучше жилось: при Украине или при России?
– Люди рассказывали, что сейчас материальное обеспечение лучше. Это касается и энергетического обеспечения, строительства дорог. О Крыме стали больше заботиться, чем во времена Украины.
– А почему Крым стал российским, на ваш взгляд?
– Крым достаточно долго был частью России. В 1950-х годах он стал частью Украинской ССР по энергетическим причинам. Никто тогда не мог предположить, что Советский Союз когда-либо распадется, поэтому в то время было все равно, к какой советской республике принадлежит полуостров. И теперь же он российский…
– И все-таки почему?
– Потому что в Крыму большинство людей высказалось за то, что они хотят быть частью России. Там состоялся референдум.
– То есть, по вашей логике, Крым не является оккупированной территорией. А в правительстве Германии говорят по-другому.
– Это трудно понять. У немецкого правительства не было никаких проблем с признанием Косово. Но зато возникла проблема с Крымом, где в основном живет русскоязычное население и где состоялся референдум, в котором большинство высказалось за вхождение в состав России. Я считаю позицию немецкого правительства неправильной и парадоксальной. На мой взгляд, Германия здесь непоследовательна и поступает с жителями Крыма несправедливо.
– Было ли вхождение Крыма в состав России нарушением международного права?
– Мне недостаточно хорошо известно, какими все руководствуются нормами, но знаю, что имел место референдум, который, конечно, был проведен под руководством России. В связи с этим возникает вопрос, насколько голосование было свободным. Но в то же время я полагаю, что если бы референдум проводился под патронажем Украины, большинство все равно проголосовало бы за Россию, поскольку там в основном живут русские.
– То есть нарушения международного права не было?
– Этого я не знаю. Но полагаю, что необходимо задуматься о самом международном праве. В нем существуют два противоречащих друг другу принципа: право нации на самоопределение и принцип территориальной целостности государства. И здесь я не особо хорошо разбираюсь.
– А что вы думаете насчет ситуации в Восточной Украине, в которой до сих пор ведутся боевые действия? Почему Минские соглашения фактически не работают?
– Донецк и Луганск – совершенно другой случай, о котором мне мало что известно. Что происходит в Восточной Украине, я не берусь судить, поскольку не знаю всей ситуации. Меня там не было.
Россия – это не противник, с которым нужно бороться. Я думаю, что у нас как немцев, украинцев, русских, европейцев есть другие общие проблемы, которые нужно решать. Сожалею, что на Востоке Украины существует этот конфликт.
– Какие общие проблемы вы имеете в виду?
– Радикальный ислам, масштабная миграция из Африки. Это проблемы современного мира, которыми мы должны заниматься. Война в Сирии, где Россия проводит правильную политику, гражданские потрясения на Ближнем Востоке и Африке, борьба с терроризмом. Вот наши главные проблемы.
– Что Германии необходимо сделать для урегулирования украинского конфликта? Стоит ли ей оказывать большее влияние на Киев?
– Да, но это вовсе не означает, что Украине не нужно оказывать поддержку. Это правильно, что Украина – стабильное государство, но следует не допускать эскалации конфликта. Однако я не могу сказать, какие тут можно найти решения.