Минувший год под пугающим христиан многозначительным номером 2020 принес человечеству немало испытаний и безвременных смертей в конфликтах и от болезней. Но вопреки многочисленным разговорам о росте напряженности и угрозы Третьей мировой войны, события года не сделали более реальным столкновение ядерных держав.
Паритет сил, системы взаимного контроля и наработанный за десятилетия опыт взаимоотношений по-прежнему надежно защищают мир от глобальной ядерной катастрофы.
Хотя риски обострения конфликтов и масштабных вооруженных столкновений действительно заметно возросли за прошедший год в Афганистане, Сирии и на Украине, где ситуация может выйти из-под контроля мировых держав и военных блоков, риск ядерной войны по-прежнему равен нулю.
Возможное масштабное военное противостояние в названых "горячих точках" планеты, как считает эксперт по вооружениям, высший офицер-аналитик военной разведки (ГРУ) в отставке Виллем Роода, не могут перерасти в глобальный конфликт.
"Не думаю, что у власти в ядерных державах находится хотя бы один человек или, тем более, группа людей, способных решиться начать ядерную войну и наделенных на это правом. Не думаю, что такие люди вообще могут пройти сита психологического, административного и карьерного отбора, что десятилетиями складывались в государствах, располагающих арсеналом ядерных вооружений", – считает ветеран военной разведки Роода.
Публичных разговоров о войне, всякого рода рассуждений и сравнений сил действительно стало больше, говорит эксперт.
Но так легко болтают на эту тему лишь те, кто на самом деле понятия не имеет, что такое война и уж тем более что такое ядерный взрыв. Своими прогнозами и оценками они тем или иным образом просто извлекают выгоду из нагнетания психологической напряженности, настроений страха и недоверия, формирования образа врага.
"Аналитики" усматривают психологическую подготовку к войне
Еще говорят о якобы очевидной психологической, пропагандистской подготовке людей определенными силами к масштабному военному конфликту. Вроде бы именно к такому выводу пришли "аналитики" разведывательных служб Великобритании и Чехии. Но как можно внедрить в голову психически нормального человека готовность к его собственной смерти, гибели его детей, его страны, сомневается Виллем Роода.
Любой масштабный военный конфликт между ядерными державами неизбежно перерастет в ядерную войну, напоминает эксперт о многочисленных симуляциях и расчетах военных теоретиков. И как же это возможно, психологически подготовить армию и население, скажем, стран Балтии к тому, что они превратятся в радиоактивный пепел в течение нескольких первых минут глобального ядерного конфликта?
За разговорами о войне нет ничего, кроме намерения заработать сиюминутное политическое влияние или денег, уверен Роода.
С точки зрения профессионального и хорошо информированного военного человека, новая мировая война стала невозможной с появлением такого фактора, как ядерный паритет. А международные соглашения, регулирующие отношения между ядерными державами и их оборонные доктрины, необходимы, по большому счету, лишь для того, чтобы этот паритет сохранять и укреплять на всех этапах совершенствования вооружений. Для поддержания взаимной уверенности в трезвой оценке ситуации и схожести мировоззрения относительно перспектив выживания человечества.
Воображение отказывает, помогает только разум и логика
Никто не способен даже представить себе последствия масштабного ядерного конфликта, говорит Виллем Роода. Расчеты и симуляции довольно наглядны, но они не дают воображению человека достаточной пищи, чтобы составить во всей ее полноте картину "Судного дня", почти мгновенной смерти всего живого на планете, полагает эксперт.
Чудовищные результаты, оценки эффективности и последствий единственного в истории человечества случая применения атомного оружия – удар США по японским городам Хиросима и Нагасаки – надолго, может быть, и навсегда, испугали людей.
Но те взрывы в августе 1945 года даже примерного представления не дают о том, что случится в случае глобального ядерного конфликта с применением современных ядерных вооружений и средств их доставки. Мощь сброшенной на Хиросиму бомбы "Малыш", эквивалентная примерно 18 килотоннам тринитротолуола, сегодня заключена в артиллерийском снаряде калибра 155 миллиметров, а заряд самого мощного из имеющихся сейчас на планете ядерных боеприпасов эквивалентен 50 мегатоннам.
Средства же доставки ядерных боеприпасов, системы управления ими сегодня таковы, что даже самые современные системы противоракетной обороны не способны перехватить и уничтожить все выпущенные противником ракеты. И те, что могут быть перехвачены и сбиты, хоть и не достигнут своей цели, в любом случае будут подорваны, говорит эксперт.
Кто в состоянии себе представить последствия подрыва в атмосфере, пусть даже на большой высоте ядерных боеголовок суммарной мощностью в 50 мегатонн?
Умом понять нетрудно, что это почти в три тысячи раз страшнее, чем уничтожившая Хиросиму бомба, но вообразить себе, как выглядел бы такой взрыв и к каким последствиям привел бы, не способен никто.
Невозможность представить себе это, осознание чудовищности ядерного конфликта, а также вызываемый этим страх и инстинкт самосохранения – немаловажные сдерживающие факторы для любого психически нормального, хорошо информированного генерала и политика.
"А иных в числе тех, кто наделен правом, образно говоря, нажать кнопку, поверьте, быть не может", – говорит Виллем Роода.
Никто не может в одиночку принять решение "нажать кнопку"
По словам эксперта, процедура принятия решения о "нажатии кнопки" в США предусматривает одновременное согласие и участие семи человек, в России – пяти человек. В Китае, надо думать, группа "Судного дня" также насчитывает примерно такое же количество прошедших карьерный отбор людей. Иными словами, спонтанно нанести первой ядерный удар психологически, организационно и технически не может ни одна из ядерных держав.
Что касается ответного удара, то он может быть нанесен лишь в том случае, если для групп "Судного дня" станет очевидной явная, неизбежная и крайне серьезная угроза уничтожения страны вроде сообщения о массовом старте направленных на нее ракет. Но для такой ситуации, говорит Виллем Роода, он, например, не видит в современном мире никаких предпосылок.
Такому обострению противостояния предшествовала бы череда событий и взаимных действий, со всей очевидностью свидетельствующих об эскалации напряженности.
На сегодняшний день нет никаких реальных оснований для вооруженного конфликта.
Слова политиков, критика, оскорбления, политические провокации, торгово-экономические санкции, агрессивные маневры или инциденты с отдельными кораблями или самолетами не могут стать причиной и поводом для ядерного конфликта.
Стоит в связи с этим вспомнить ответ российского президента Владимира Путина на прозвучавший на международной встрече в Валдае в 2018 году вопрос о возможном обмене ядерными ударами между НАТО и Россией. Напомнив аудитории, что оборонная доктрина его страны не предусматривает превентивного удара, а лишь ответную встречную ядерную атаку, которая в любом случае приведет к глобальной катастрофе, Путин сказал: "Мы как мученики попадем в рай, а они просто сдохнут! Потому что даже раскаяться не успеют".
За этими словами лидера ядерной державы, почему-то вызвавшими смех присутствующих, несложно увидеть понимание неизбежности общей гибели в случае ядерного конфликта, а также, по большому счету, неверие в него и уверенность в надежности автоматического механизма обоюдного сдерживания.
Казалось бы, все просто – ядерные державы сосуществуют по принципу (раз уж не смогли пока выработать более дружелюбного): не нападайте, и мы не нападем. А потому глобальная ядерная катастрофа никогда не случится. Все остальное – пустые "страшилки". Другое дело, что они увеличивают психологическую нагрузку на военнослужащих, в частности, на пилотов боевых самолетов, оснащенных ракетами, увеличивают риски человеческих ошибок и опасных международных инцидентов.
Но опять же – ни один случайный пуск ракеты не может привести к полномасштабному ядерному конфликту.
И кто же опаснее – Китай или искусственный интеллект
В качестве одной из основных таких "страшилок" ходят слухи, что риск ядерного конфликта растет по мере автоматизации систем управления вооружениями – скорости доставки ядерных боеголовок. Соответственно, темпы принятия решений об ответном ударе в случае атаки сейчас таковы, что ни один человек не способен реагировать на поступающую информацию адекватно быстро и четко.
Это верно, так оно и есть, говорит Виллем Роода. Например, у США на боевом дежурстве стоит как минимум 600 роботизированных ракет с ядерными боеголовками, управляемых только так называемыми искусственными интеллектами.
Их преимущество перед человеком в глазах генералов состоит не только в скорости принятия абсолютно логичных алгоритмических решений, но еще и в том, что военная компьютерная программа ничего не боится и не имеет воображения.
Но ядерные державы накопили за десятилетия немалый опыт управления ядерными арсеналами, наработали соответствующие процедуры проверок и перепроверок, включая и те, что гарантируют неприменение оружия в случае ложных сигналов об атаке или сбоев. Научил опыт крайне неприятных инцидентов, как известных широкой общественности, так и тех, о которых мало кто знает.
Ни одна полностью управляемая компьютером ракета не может взлететь по сигналу, поступившему вне процедуры принятия первичного решения людьми.
Дополнительным фактором роста масштабов разговоров о возможности ядерного конфликта стали торгово-экономические трения между США и Китаем, который "вдруг" стал основным стратегическим вызовом для Запада. Китай, в отличие от России, противник для США и НАТО достаточно новый, относительно недавно, но с невероятной для Запада скоростью возвысившийся и потому малоизвестный.
Противостояние с Россией – состояние для Соединенных Штатов привычное, достаточно удобное с точки зрения выгод военно-промышленного комплекса, проверенное и относительно безопасное, так как за десятилетия полувраждебного сосуществования и обладания подавляющими арсеналами "абсолютного оружия" стороны на основе общего инстинкта самосохранения наработали механизмы, привычки взаимодействия и взаимного контроля.
Они имеют веские основания считать, что раз ядерного столкновения не случилось за всю историю их противостояния, богатую как широко известными, так и оставшимися неизвестными общественности событиями, происшествиями и инцидентами, то оно не случится и в будущем.
Даже несмотря на коррозию системы взаимных договоренностей, привычка и навыки противостояния достаточно сильны, чтобы война не случилась.
И, вопреки опасениям Запада относительно Китая, нет никаких оснований считать, что рвущаяся к процветанию Поднебесная исходит из каких-то иных правил распоряжения своим ядерным арсеналом, иных взглядов на перспективы и необходимость выживания. Иного отношения к сохранению жизни как таковой. Так что опасения в адрес Китая выглядят не менее надуманными, чем страхи перед компьютерными программами.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.