– Г-н Илляшевич, 2018 год юбилейный для Эстонии. 24 февраля страна отпраздновала столетнюю годовщину провозглашения независимости республики. Чем это событие так важно для Эстонии?
– Это событие отмечается как начало самостоятельной государственности Эстонии. И эстонцы как очень старый народ обрели политические свойства (то есть стали нацией) лишь в конце XIX – начале XX века благодаря историческому, культурному и любому другому патронажу Российской империи. Вне Российской империи они такой перспективы никогда не имели. Напомню, что во времена Петра Великого в 1710 году по разным оценкам эстонцев после так называемого золотого шведского времени осталось от 40 до 80 тыс. человек. А благодаря России восстановилась численность населения. И поэтому если согласиться с высказыванием, что Россия – это "тюрьма народов", то тогда надо признать, что Европа – "кладбище народов", поскольку если бы Эстония оказалась в западной парадигме, я не думаю, что у нее были бы шансы на выживание.
– А какая дата для современной Эстонии важнее: День провозглашения независимости республики или День восстановления самостоятельности, который праздновался 20 августа?
– Обе даты достаточно важны. Первая дата – это дата обретения самостоятельной государственности, а вторая – дата создания третьей республики. А кто что празднует и как – это дело вкуса.
– Давайте обсудим внутриполитические вопросы. В 2018 году в Эстонии зафиксирован высокий уровень неонацистских настроений. Подтверждение этому – большое число случаев прославления неонацизма (очередной слет ветеранов Ваффен-СС в Синимяэ, временное восстановление в Эстонии памятника 20-й дивизии Ваффен-СС в Лихула и т. д.). В связи с чем так было?
– Это результат воздействия в течение 30 лет западной пропаганды и целенаправленного воспитания двух поколений эстонской молодежи в духе русофобии и полного забвения исторических фактов и правды. Англосаксы, под чьим управлением находится коллективный Запад, являются исторически враждебной силой для России, и это вопрос, касающийся их принципиальной дипломатии и геополитики. Эстонское государство не является полностью самостоятельным. Оно, к сожалению, частично оккупировано.
– Может быть, рост националистических настроений связан с политической активностью Эстонской народной консервативной партии (EKRE)?
– Это всего лишь инструмент и рефлексия, не более того. У нас в Эстонии нет националистических партий. У нас либерал-радикальные партии. Мало кто об этом говорит, но "Отечество" и Партия реформ – это партии побратимы. Они обе входят в либеральный интернационал со штаб-квартирой в Лондоне. А что касается EKRE, то она предназначена для того, чтобы восполнить падение авторитета "Отечества", потому что среди народа проявляется большое естественное недовольство, и чтобы в очередной раз заменить "шило на мыло" пришла EKRE, которая пользуется в том числе и консервативными лозунгами. Но на самом деле это идеология беспредела, и она уже дала свои сбои, и, конечно же, грядет колоссальное крушение всей идеологической машины либерализма в том виде, в котором они присутствуют на Западе. И поэтому они сейчас ищут выход из положения и вынуждены брать на вооружение консервативные ценности, которые видны у EKRE.
– Поскольку мы затронули тему партий, давайте поговорим о выборах, которые состоятся в следующем году. На фоне предвыборной гонки в ноябре возникла партия "Эстония 200". За "Эстонию 200" готовы проголосовать порядка 8% избирателей, что уже немалый процент. Как Вы считаете, в чем успех партии?
– Этот феномен опять-таки зиждется на недовольстве населения нынешним положением. Все прекрасно понимают, что политические партии, включая социал-демократов, на самом деле были созданы по проекту США и, в частности, для того, чтобы привести к власти гражданина США [Тоомаса Хендрика] Ильвеса (президент Эстонии в 2006–2016 годах – прим. Baltnews.ee). Все политические партии Эстонии в той или иной мере либерал-радикалы, а альтернативы нет. Даже Центристская партия – это такая же русофобская партия, как и все остальные, но риторика другая. Это был специальный проект, созданный для того, чтобы русские не создавали свои партии, о чем заявляли как минимум три руководителя Центристской партии. Так что это (поддержка "Эстонии 200") все протестное движение, которое недовольно тем, что происходит в стране. Многие даже думают голосовать "ногами" и не идти на выборы вообще.
– Вы упомянули экс-президента Эстонии Тоомаса Хендрика Ильвеса. Можно в этом контексте вспомнить, как осенью Нарву посетила нынешний эстонский президент Керсти Кальюлайд, и она провела там несколько недель. Эстонские СМИ широко осветили это событие. Считаете ли Вы, что это событие было по-настоящему запоминающимся для страны?
– Нет, потому что президент Эстонии – это человек, исполняющий сугубо представительские функции. Всем понятно, почему интересна Нарва. Потому что американские десантники на фоне Ивангородской крепости разворачивали свой флаг. Ясно, что Нарва – это на 95% русский город, и отсюда заинтересованность. Ведь все делается для того, чтобы русское население настроить против России. А Кальюлайд – это ставленник "Отечества", поскольку в свое время ее продвинул Март Лаар (экс-председатель партии – прим. Baltnews.ee).
– А какие бы Вы назвали самые значимые общественно-политические события, произошедшие в Эстонии в 2018 году?
– Мне, например, запомнилось то, что в июле на британской базе в Тапа застрелился один военнослужащий, а Эстония об этом узнала только из английских СМИ две недели спустя. Мне это запомнилось как признак оккупации, где гибнет человек, а местные власти даже не знают об этом. Никакие празднования меня не тронули, и я их какими-то выдающимися событиями не считаю.
– А как же случай с ракетой, случайно выпущенной истребителем ВВС Испании в небе над Эстонией? Ее, кстати, так и не нашли.
– А это случай из разряда действительно тревожных вещей, который тут же замяли. Это была очень опасная игра. Даже не понятно до сих пор, как пилот нажал на кнопку, тогда когда есть специальные системы предупреждения и блокирования. Но если представить, что это бы сделала Россия, какие бы стояли вопли! Так что милитаризм и дальнейшее ухудшение социально-экономического положения народа Эстонии я считаю главным "достижением" Эстонии за этот год.
– А что бы еще Вы назвали?
– Например, продажу немцам терминалов Таллинского порта весной этого года. У нас вообще ничего не осталось: ни валюты, ни своей промышленности, ни своего флота, сельского хозяйства. Одни дотации из Брюсселя, которые скоро закончатся.
– Давайте вернемся к теме внутренней политики. В ноябре в Эстонии случился правительственный кризис, спровоцированный отсутствием консенсуса по Глобальному договору ООН по миграции. Как бы Вы могли его оценить?
– Они скрытно и так пускают мигрантов и никому об этом не говорят. А что касается соглашения о миграции, которое было принято ООН, – вещь неизбежная, поскольку Запад, который виновен в разгроме Ближнего, инициировал миллионные миграционные потоки. И это полностью вина Запада, но до сих пор он в этом не признается. Кто, например, бомбил Ирак? И это самое рамочное соглашение появилось из-за тех процессов, которые случились "благодаря" западной политике.
Понятно, почему хотят ограничить миграцию. Ясно, что инициируется появление в странах совершенно другой культуры, никак не связанной с местной, и это очень опасные процессы, потому что на самом деле так закладывается мина на будущие межэтнические и межкультурные столкновения.
Это очень сложная тема и у Эстонии очень непростое положение, поскольку на фоне тридцатилетней русофобии оправдать появление негров и арабов в стране трудно. Ведь русские являются коренным народом, которые всегда жили в Эстонии, а беженцы с Ближнего Востока нет. И поэтому правительство сейчас находится в очень тяжелом положении, так как от него требуют исполнение миграционных квот, а объяснить собственному народу, почему это надо делать, оно не может.
– Что можно было бы сделать в 2019 году для улучшения жизни в Эстонии?
– Ясно, что профессиональных военных надо перевести во внутренние войска и высвободившиеся 2% ВВП, которые тратит наше безумное правительство на военные нужды и НАТО, необходимо расходовать на строительство муниципального жилья для молодежи. У нас демография в минусе все тридцать лет. Это признак неблагополучия нации. Почему? Молодежь не создает семьи и уезжает отчасти потому, что негде жить.
– А что бы Вы пожелали Эстонии в 2019 году?
– Мира! Долой оккупацию Эстонии!